Знак судьбы

 Она бежала к своему подъезду, отбиваясь от стремительно летящих навстречу снежинок. 

 Москву вторые сутки напролёт заваливало снегом, словно небеса и впрямь прорвались, словно небо хотело за долгие месяцы безмятежного спокойствия отыграться, отпустить полной мерой, высыпать всю накопившуюся снежную ярость. Так думала Алина, подбегая в двери подъезда, и последние мысли из этой банальной писательской авоськи слов выскакивали, когда она уже негнущимися пальцами набирала код подъезда. 

 Сзади подошел мужчина, попытался пошутить совсем не кстати:

 - Кто в теремушке живет, пустите в гости, я много не съем… 

 Алина не отреагировала на шутку, но у человека была перевязана правая рука, левой он её поддерживал бережно, а на лицо перекрестьем наклеены бинты. Увидев, что девушка не намерена шутить, мужчина произнес виновато:

 - Из травмопункта… Перевязали вот… Упал уж два часа как…

 Девушка открыла дверь, пропуская мужчину.

 Скорее машинально, чем сознательно, не поехала с ним лифтом, - жизнь за последнее время заставила всех быть предусмотрительными, - пошла пешком на пятый этаж. Мужчина поднимался выше. Она слышала, что лифт остановился на восьмом этаже. Она безошибочно это определяла, поскольку помогала Ларисе иногда гулять. Она жила как раз на восьмом этаже. У Ларисы была сильнейшая гипертония, ей даже пенсию дали в сорок лет по этой болезни. Она тучная, даже толстая. Они и познакомились с ней на детской площадке, подругами они не были, но иногда задушевно беседовали, и Алина сама вызвалась иногда помогать Ларисе на прогулках. Лариса стыдилась просить, чтобы ей прикрепили человека из собеса, одна пытала гулять, но ей было очень тяжело, самостоятельные прогулки превращались в настоящую пытку, и в результате она частенько после них попадала в больницу с кризом. 

 За эти прогулки Лариса изредка сидела с Мишкой – пятилетним сыном Алины, который сегодня был у бабушки в Налескине. Мишкин дед – отец Алины когда-то слыл известным писателем, один его рассказ даже в школьных учебниках печатали, но с тех пор много воды мимо Налескина протекло… А после того, как его не стало, писателя и вообще забыли.

 Алина вошла в комнату, включила телевизор, взяла большого фарфорового пса, чтобы переставить его с кухонного холодильника в комнату на пианино. Она не ответила бы на вопрос, зачем делала те или иные действия, она делала их машинально. Пса переставляла, скорее по привычке что-то постоянно менять. Нет, мужей она не меняла, муж сам однажды ушел от неё. И вообще она не любила глобальных революций в доме, но по мелочи это доставляло ей удовольствие, а может, было даже потребностью. Перевешивала фотографии, разные коврики, передвигала вешалку, меняла местами два большущих портрета прабабушки и прадедушки. То первым к двери висел портрет бабушки, то ей почему-то казалось, что глава семьи должен был находиться на этом месте, и она снимала роскошные рамы, тщательно мыла и терла завитушки и примерно на год иерархия семейная становилась иной…

 По телевизору шла передача «Дежурная часть», рассказывали о том, какие –воры-домушники стали изобретательными: лазят с крыши на балкон, проникают в подъезды под видом почтальонов… Чаще всего они приходят к одиноким людям.

 Алина не донесла пса до пианино. Её словно кольнуло. Она уставилась в экран и немигающе переваривала сказанное, потом резко повернулась, поставила пса на стол и схватила телефон. Она набрала номер Ларисы. Долгие гудки… Алина набрала её мобильник. Тот тоже не отвечал. 

 Совершенно панически уже Алина набросила пальто, взяла ключи, поехала на восьмой этаж. Выйдя из лифта, она внимательно, как заправский детектив, оглядела пол. Сырые пятна от следов шли прямо к квартире Ларисы. Алина уже не сомневалась, что её предчувствие не обмануло. Она что есть мочи стала давить на звонок в квартиру Ларисы. Никто не открывал. Она звонила еще, потом стучала в железную дверь рукой, потом решилась позвонить соседям. 

 Соседа Ларисы и его семью она знала внешне, хотя они и не общались никогда. Сосед вышел с ложкой в руке. Она сбивчиво рассказала, что нечаянно пустила в подъезд вора. Сосед, не расставаясь с ложкой, позвонил Ларисе, никто не отозвался.

 - Вы, пожалуйста, постойте тут, - Лариса подумала, что вор спустится через балкон на нижние этажи, а я вызову милицию и буду внизу. – А вдруг он что-то сделал с ней?!

 - Нет, эти воры людей не трогают, - рассудил сосед, - им деньги нужны да вещи. Милицию надо вызывать. Только, если вор там, он не откроет, надо еще и в МЧС звонить: дверь-то железная…

 - Кто его знает – сказала Алина и поехала вниз. Она вызвала милицию, МЧС, взглядом нашла балкон и два окна Ларисиной квартиры. На балконе никого не было, но свет горел.

 Милиция приехала быстро. Спасатель МЧС, спиливая дверь с петель спросил:

 - А вы кто этой Ларисе будете, мы ведь только родственникам открываем…

 Алёна не растерялась и брякнула:

 - Сестра я ей. Потом подумала и добавила, вспомнив комплекцию Ларисы, - сводная сестра. По дедушке…

 Спасатель посмотрел внимательно на Алёну, соображая: как можно быть сводной сестрой по дедушке, не понял, но дверь спилил. Её все вместе придерживали, но она упала на пол все-таки с грохотом. За ней была вторая дверь, но с ней будет проще, вторая дверь была деревянная. Не успел спасатель осмотреть дверь, как она открылась… На пороге с широко раскрытыми глазами стояла Лариса, как-то странно улыбалась, смотрела на всех непонимающими глазами из-за плеча мужчины со шрамами и перевязанной рукой. Вторую руку ему тут же заломили за спину милиционеры и втащили в кухню Ларисы. 

 - Ваши документы – кричал лейтенант, размахивая пистолетом.

 - В пиджаке…

 - В каком пиджаке?

 - Лара, дай мой паспорт.

 Лариса принесла паспорт, милиционеры заглядывая через головы вчитывались… 

 - Что вы здесь делаете?

 - Живу. Это – моя жена. – Мужчина показал на Ларису.

 - А где воры?

 - Я не знаю. Какие воры? 

 - Ваша сестра вызвала нас.

 - Какая сестра? Нет у меня никакой сестры, только муж вот…

 Алина тихонько выскользнула из квартиры и пустилась наутёк к себе. Она забежала, захлопнула обе двери и стала ждать, когда за ней придут. Но за ней никто не пришел. Часа через два она позвонила Ларисе, и та рассказа ей удивительную историю, которая с ней сегодня приключилась.

 А дело было так: 

 - Только пришел мой муж, - да, я не сказала тебе, что вышла замуж месяц назад, и вообще все хорошо, вот только дверь спилили, на ночь они останутся дома без двери. Но это – ничего. Это – знак судьбы, что дальше все у них будет хорошо… 

 - Так вот, - слушай дальше, не поверишь, - только муж пришел, мы поели, легли смотреть телевизор, как что-то как загрохочет, выходим в коридор, а нашу дверь спасатели спилили и она на полу валяется. Представляешь! Жора говорит, что это наверняка его бывшая жена затеяла. Ну, и ладно… Сестрой моей назвалась, когда вызывала спасателей. Представляешь?! Главное – теперь давление у меня стало в норме. Нет, это точно – знак судьбы!

 Алина слушала рассказ, плакала и смеялась, она не знала, что сказать и как ей поступить… Что ей делать дальше – рассказать или промолчать?

 Думала-думала, потом взяла и написала обо всем, что произошло, рассказ, отнесла рассказ в Литинститут на семинар Ю.С. Апенченко. Тот прочитал, погладил усы и… выбросил его в урну. Вот так и закончилась эта история. 

 Наталья Цыплева