Запах беды

Крымск начинает восстанавливаться после крупнейшего в своей истории наводнения

Автор: Наталья Цыплева, спец. корр. «Гудка» Крымск

Автор фото: Сергей Зоничев

Когда вечером 5 июля в Крымске пошёл дождь, жители выходили в сады, чтобы занести

в дом стулья для пикника, детские игрушки и беззаботных домашних питомцев. Вдохнув

посвежевшего влажного воздуха, они возвращались под крышу. Никто не думал, что

дождь превратится в страшный ливень, который принесёт в город беду.

Спустя сутки, пятничным вечером, собаки во многих домах стали вести себя беспокойно – они поднимали морды и принюхивались к поднявшемуся ветру. Дождь усилился, а ночью на улицах внезапно стала прибывать вода. Что было дальше? У каждого дома своя история. Почти всегда трагическая. Из тех, кто пережил стихийное бедствие, никто не может сказать, что ему повезло. Те, кто выжил и не потерял родных, видели и слышали, как уходили под воду соседи. Самое страшное – это ощущать своё бессилие в такую минуту. Поэтому никто не может спокойно вспоминать эту ночь.

В небольшом городке Крымске за последние двадцать лет это пятое наводнение. Предыдущие четыре были гораздо слабее. Они портили имущество и урожай, но не приносили таких разрушений. И на этот раз все поначалу думали, что обойдётся. Одни ограничились выводом машин из гаражей, другие выпустили на всякий случай животных из сараев. А некоторые и вовсе, прикинув, что тридцать сантиметров воды на дороге – это не смертельно, легли спать. Они не испугались стихии. Не думали, что нужно спасать свою жизнь. Именно это и сыграло роковую роль.

Вокзал спасения

На железнодорожной станции Крымская картину надвигающегося бедствия увидели раньше, чем в городе. Железнодорожники сообщили о его приближении городским властям. Все стали звонить домой, чтобы предупредить родных об опасности. Дежурная по станции

Елена Колисниченко спасла этим свою семью. Их дом стоит на самом берегу речки Адагум.

Двое детей Елены, её отец и мать уже спали, когда раздался тревожный телефонный звонок. Рассказывая, её мать Татьяна Ивановна и сегодня не может удержаться от слёз:

– Лена позвонила и сказала: уезжайте скорее, город скоро затопит. Была уже ночь, я растерялась сначала. Слышу, в голосе у неё слёзы. «Уходите из дома быстрее!» – почти кричит. 

Пока дед с внуком выводили машину на возвышенность, вода около дома поднялась по пояс. Восьмилетнюю дочку Елены Владу брат вынес на руках. Они успели добраться до машины, но уехать в верхний город уже не удалось, хотя до безопасного места было всего несколько сотен метров. Сумели выбраться лишь на мост перед домом. Вскоре, затопив улицу, начало заливать и

мост.

– Это было очень страшно, – говорит Татьяна Ивановна и замолкает. А затем, взяв себя в руки, продолжает: – Вода всё прибывала и прибывала. Она дошла до дверцы машины и только тогда остановилась. Было темно, и очень хотелось пить. Мы ведь ничего не успели с собой взять – ни еды, ни питья. Но страшнее всего, что мы не знали, будет вода прибывать ещё или нет. Так и досидели до утра. Никому не дай Бог такое пережить.

На днях семья возвратилась в опустошённый дом, до этого жили у родственников, ждали, пока подсохнут полы и стены. Из мебели у них остались лишь раскладушки да стол. Сама Елена – в сарафане из «гуманитарной помощи». Посмеивается, что он ей немного велик: «Я бы зашила его легко, вот здесь шов нужен, и тут чуть-чуть заузить, но машинка что-то барахлит». В углу стоит ещё советская швейная машинка, полностью покрытая илом. Кажется, только самоирония и помогает не отчаиваться. Да ещё дети. Дочка то и дело подходит её обнять. А шестнадцатилетний сын Данил ушёл помогать знакомым разбирать завалы.

Елена не знала, как её семья провела эту ночь. Она продолжала свою работу до одиннадцати утра, терзаясь от неизвестности.

– Думала, с ума сойду. Связи с ними не было. Утром домой пришлось по окружной дороге через весь город ехать. К дому по колено в воде шла. Было страшно заходить. И как же была счастлива, когда я увидела всех живыми.

В такой же ситуации – без связи с семьями – оказались многие работники станции. Но не

оставили своих постов. Всю ночь они несли нелёгкую службу. Чего им это стоило, знают только они сами. Но предпочитают об этом не говорить.

Президент ОАО «РЖД» Владимир Якунин, который недавно приезжал в Крымск, не случайно отметил самоотверженную работу местных железнодорожников. Ему есть с чем сравнивать. На встрече с работниками станции он рассказал, как в 2002 году, будучи заместителем министра путей сообщения, приезжал сюда после наводнения. Начальник вокзала тогда появился на работе на вторые сутки, и ни о какой слаженности действий коллектива речи не шло. А в этот раз всё было по-иному…

Знать героев

Начальник станции Дмитрий Казейкин провёл на работе трое суток. Всё это время он не спал и не заходил в свой кабинет. Находился на посту рядом с дежурным по станции и руководил отправкой дрезин и поездов.

– Дежурная по станции сообщила мне о подмыве путей на линии, – вспоминает Дмитрий. –

Закрыли один перегон, другой, четвёртый... И получается, станцию Крымская полностью

отрезали со всех направлений. Стали выезжать. проверять степень повреждения путей и

земляного полотна. Отправлялись мотовозы, но воды было столько, что проехать нельзя. И они возвращались назад. Я такое стихийное бедствие видел впервые. Потом время прошло, вода спала, появилась возможность добраться до аварийных участков. Моей задачей было

организовать отправку техники и людей, которые выезжали устранять повреждения пути. Здесь к этому времени собрали людей со всех дистанций пути. Профком подключился, организовали горячее питание для работников.

На вопрос, как удалось проработать трое бессонных суток, Дмитрий удивляется:

– О сне думать даже некогда было. Нужно было организовать движение!

Заместитель начальника станции Александр Лазарев во время стихийного бедствия оказался в поезде, застрявшем на пути к Крымску. Он решил не ждать подмоги и отправился в город пешком. Железнодорожник прошёл восемнадцать километров (!) и, оказавшись на станции, сразу включился в работу.

А начальник вокзала Сергей Колисниченко, как уже рассказывал «Гудок», ночью размещал на вокзале людей, искавших спасения. Больше полусотни человек укрылись под вокзальной крышей. Помощник начальника Северо-Кавказской железной дороги Евгений Горлаков говорит:

– Я не побоюсь сказать – геройски работала станция! Самое важное: чрезвычайная ситуация показала, что железнодорожники при реформе не потеряли нити управления. Все до единой структуры – будь то путейцы, эсцебисты, связисты или локомотивщики – все прекрасно понимали свои задачи. И работали в единой связке. Беда людей объединила.

Дорога в помощь

На следующий же день после разрушительного наводнения был создан оперативный штаб

Северо-Кавказской железной дороги по ликвидации последствий стихийного бедствия во главе с её начальником. Штаб работал в Крымске до 21 июля. Тринадцать созданных им групп оказывали людям всю необходимую помощь. Их названия говорят сами за себя: «по

обеспечению питанием и водой», «по приёму и распределению гуманитарной помощи», «по

взаимодействию с органами власти», «по проведению вакцинации», «по выдаче материальной помощи», «горячая линия»...

Сразу после трагедии людям важно было не только получить сухие вещи или деньги, но и

почувствовать поддержку. Знать, что есть то, что называется «твёрдой почвой». Любые

катаклизмы в первую очередь выбивают её из-под ног.

С первых дней проводилась вакцинация населения. А 11 июля прибыла первая фура с

гуманитарной помощью. Всего их пришло четыре – с Московской и Северо-Кавказской

железных дорог. Пострадавшим стали раздавать самое необходимое – одеяла, постельное бельё, продукты и воду. Семьи с детьми получали подгузники и игрушки. Железнодорожники отправляли в Крымск фонарики, свечи, одежду, резиновые сапоги. А из Тулы прислали 530 тульских пряников. Всё это пригодилось людям, и они очень благодарны всем пришедшим на помощь.

С 21 июля оперативный штаб переместился в управление дороги в Ростове-на Дону. А на

станции Крымская осталась включённой круглосуточная «горячая линия».

Огромную работу проделала самая многочисленная группа штаба – по очистке домовладений от последствия разгула стихии. Бригады по 30 человек, которые состояли из работников Северо-Кавказской железной дороги, выезжали, чтобы очистить дома коллег от слоя грязи после того, как вода ушла.

Главный инженер станции Крымская Александр Ермаков тоже принимал участие в этих

работах.

– Люди оставляли заявки в штабе, где указывали, какая помощь им нужна, – рассказывает он. – И мы выезжали по этим адресам с нужной техникой и инструментом. В основном приходилось разбирать завалы из мусора – мебель, ветки деревьев, доски, части построек – всё, что принесла вода или разрушила. Выбрасывали испорченную мебель и бытовые приборы. Отмывали пол и стены от ила и грязи.

Хозяева домов и сами работали почти без отдыха, чтобы привести всё в порядок. Но помощь коллег-добровольцев была нелишней. Правда, многие были немного смущены тем, что люди специально приехали им помогать, и старались самые тяжёлые работы взять на себя.

– Мы приходили на двор к железнодорожникам, – говорит Александр, – но часто помогали и их соседям. Они ведь такие же пострадавшие. Если мы могли что-то сделать, то делали это не только для «своих». Широта души, отзывчивость, видимо, передаются по наследству. Известно, что в годы Великой Отечественной войны железнодорожники 17-й дистанции пути в Крымске организовали сбор средств на танк в подарок Красной Армии, чтобы сильнее била врага. А санитарный поезд строили на деньги, собранные всеми жителями города. 

Беда здесь не бывает чужой. Перед её лицом люди объединяются вне зависимости от возраста и профессии. В городе уже ходит легенда о подполковнике УВД, который во время наводнения вывел заключённых из камер изолятора, посадил в свой кабинет на втором этаже, сказал: «Не вздумайте сбежать!» – и ушёл спасать людей. Он погиб. А заключённые благодаря ему остались живы, и ни один не сбежал.

Борьба с «мулякой»

Так местные жители называют ту жижу, что покрыла Крымск. Это смесь речного ила, земли,

мусора и падали. Ею заполнились подвалы и комнаты, от неё погибли огороды, и именно с ней сегодня сложнее всего бороться. К утру 7 июля вода отступила, и пришла жара. Уже три недели здесь больше 35 градусов в тени.

В первые дни «муляку» вычерпывали вёдрами, выгребали лопатами. Но скоро она высохла и запеклась цементной хваткой. Под колёсами техники, которая вывозит мусор и сносит

аварийные дома, она превращается в едкую пыль. Облака этой пыли постоянно висят над

улицами и пахнут тиной, падалью и размокшим деревом. Она настолько густая, что через

несколько минут возникает ощущение, что ты её ел.

В ветвях высоких южных деревьев застряли обломки, доски и пакеты. Они облеплены ими с той стороны, откуда шёл поток. Их никто пока не снимает – некогда, нужно сносить аварийные дома, ремонтировать и укреплять пострадавшие. А деревья со своей ношей стоят вдоль улиц, и кажется, что они бережно держат её на руках.

В городе жара, в полуразрушенных домах очень влажно, и везде тяжёлый запах. Жить в таких условиях опасно и взрослому человеку, тем более детям. Но железная дорога и здесь пришла на помощь, обеспечив им путёвки в лагеря отдыха. Тем, кто ещё не успел записать ребёнка на смену, нужно лишь оставить заявление в профкоме. Медики не рекомендуют оставлять малышей и подростков в городе. Хотя эпидемий удалось избежать, но и нормальных условий для жизни здесь пока нет.

Татьяна Глоба, технолог станции Крымская, отправила двоих детей – 13 и 6 лет – в лагерь

«Счастливое детство» в Анапе. Вспоминает роковую ночь:

– Нам сосед, спасибо ему, позвонил поздно вечером. Говорит: «Выгоните машину из гаража», ну мы и выгнали... А вода стала на глазах затекать. Стали детей и бабушку будить, наверх в мансарду отправлять. Документы, деньги, даже телевизор наверх подняли. А холодильник, как пароход, плавал тут по кухне. Но сейчас его вымыли, просушили, и он заработал! А машинку стиральную новую купили. На работе нам первыми помогли – 20000 рублей дали. А государственные деньги «на первые нужды» мы только недавно получили. Теперь потихоньку восстанавливаем быт. Вот купила сегодня шторку для ванны, а ребёнку машинки, – достаёт из пакета Татьяна. – У сына ведь игрушки все утонули.

Её радость с горечью пополам.

– Разве мы пострадали? – говорит Глоба. – Все живы, дом стоит. Ремонт сделаем – это разве беда? На днях встретила коллегу Алию, она дежурной по станции у нас работает, вот у неё горе. Она жила с мамой старенькой в доме. Проснулась от того, что вода уже была в комнате. Выскочила, какой-то парень по улице шёл, она попросила помочь вынести маму из дома. А на улице уже много было воды, и она прибывала сильными волнами. Её потоком подхватило и понесло. Услышала, как парень кричит: «Я не могу её удержать!» – но ничего не могла сделать.

Смогла лишь зацепиться за какую-то трубу и дождалась утра на чьей-то крыше. Вернулась домой – мамы нигде нет. Два дня её искали, на третий день нашли в морге. Сама несколько дней пролежала в больнице – загноилась пораненная рука. Хочется помочь, а как? Людей ведь не вернёшь!

Модуль будущего

Разрушительное наводнение заставило людей в июльскую жару задуматься о зиме. И многие ждут её приближения со страхом. Региональная комиссия по определению степени ущерба и оказанию помощи пострадавшим работникам и ветеранам ОАО «РЖД» установила, что 161 дом железнодорожников в Крымске разрушен полностью, 181 нуждается в капитальном ремонте.

Понятно, что строительство нового жилья и ремонт старого займут много время. Пока люди ещё умудряются как-то жить в аварийных домах. А что им делать зимой?

В компании и об этом уже подумали. В Крымске планируют создать городок из так называемых бытовых модулей. Уже есть договорённость с главой района о безвозмездном использовании участка земли недалеко от вокзала. На нём расположат, по предварительным данным, 71 модуль. Временное жилище будет представлять собой блок из двух двухместных спален и общей комнаты-кухни. В каждом домике будет установлен санузел, подведены электричество и вода.

Скоро начнутся выплаты материальной помощи пострадавшим из специального фонда, в

который перечисляли деньги все железные дороги.

– Сейчас все средства аккумулируются в фонде, – говорит заместитель начальника службы

управления персоналом Северо-Кавказской дороги Валерий Бочков. – Ведётся окончательная оценка ущерба, нанесённого стихией. По категориям «не подлежит восстановлению» и «необходим капитальный ремонт» мы решили положиться на оценку местных БТИ. Если же случай спорный, то стараемся защитить интересы коллег и просим провести повторную оценку. У нас есть специальная группа по взаимодействию с местными властями. Юристы приезжают консультировать жителей, чтобы они знали свои права и умели их отстаивать. Важно, чтобы в Крымске скорее восстановилась нормальная жизнь.

А розы цветут

Преклоняясь перед героизмом отдельных людей – а в Крымске таких немало, – я думаю, что нельзя в борьбе с последствиями стихийного бедствия делать ставку на голый энтузиазм. Успех приносит лишь хорошо организованная коллективная работа, как это показали, в частности, МЧС и ОАО «РЖД», которые способны организовать такую системную работу. И это подтверждают действия руководства железной дороги и коллектива станции Крымская.

…От наводнения и «муляки» в садах и огородах Крымска полегли и погибли растения, а деревья покрылись серым налётом. На некоторых улицах всё вокруг серое. И только розы в садах крымчан через три дня после потопа выпрямились и зацвели. Как будто сама природа разбросала алые и розовые пятна цветов на серой палитре земли в память о тех, кто ушёл. Эти чудом ожившие розы – символ возрождения.

http://www.gudok.ru/sujet/navodnenie-v-krasnodarskom-krae/?pub_id=439165

30.07.2012