В северо-восточной части области проживает 8 тыс. мари, большинство которых относятся к северо-западной этнической группе (Воскресенский,  Тонкинский,  Тоншаевский  и Шарангский районы) и лишь немногие к горным мари (Воротынский район). В последние десятилетия численность марийцев в области стабилизировалась, ареал потерял лишь Шахунский район. Культура, расселение, быт марийцев области были обстоятельно описаны автором (352), что позволяет не вдаваться далее в детали. Генезис марийцев происходил практически в Нижегородском Поволжье одновременно с мордвой из одной с нею финно-угорской общности. Обращение мари в православие не увенчалось полным успехом: нижегородские марийцы сохранили относительную цельность национально-религиозного сознания, что делает их чрезвычайно интересными с точки зрения изучения традиционной культуры. Северо-западное наречие - бесписьменное, это не позволяло вести успешное обучение марийскому языку в школах области. Национально-культурный центр мари функционирует в р.п.Шаранга.

      Из компактно проживающих в области этносов можно отметить и чувашей. Их численность насчитывает 6 тыс.чел., из которых в сельской местности в четырех чувашских селах и поселках Воротынского района (примыкающего к Чувашии) живет около двух тысяч. В Нижегородском Поволжье они поселились в ХУШ веке. Формирование чувашей как этноса происходило к востоку от региона в ХШ-ХУ вв. Это тюркский народ по лингвистической классификации, сохранивший однако в языке и культуре значительный финно-угорский субстрат (64, 129). Недавнее обращение чувашей в православие (Х1У-Х1Х  вв.) обеспечило удовлетворительную сохранность в сознании элементов традиционных верований.

      Среди компактно проживающих в сельской местности этносов остается назвать белорусов Сокольского района: во времена столыпинской реформы здесь появился островок из трех деревень, образованный  переселенцами-могилевцами.  Эти  люди продолжают хранить язык и бытовую культуру предков.

      Всего в Нижегородской области отмечено свыше ста национальностей. Большую группу составляют украинцы (свыше 30 тыс.), в области много евреев (17 тыс.), цыган (3 тыс.). Эти этносы насчитывают здесь не один век истории. Однако их культура функционирует в городской, главным образом, русскоязычной среде, иногда внутри диаспор, не связана с сельскохозяйственной и промысловой деятельностью. Моноэтнических поселений в сельской местности других этносов, кроме отмеченных выше шести, нет: люди иной национальности лишь вписываются в качестве вкрапления в сложившиеся село, деревню другого этноса. Эти обстоятельства не дают оснований сосредоточиваться на их традиционной культуре применительно к региону.

      Рассмотрим - хотя бы схематично - историю заселения и этногенетические процессы в Нижегородском Поволжье.

      Если у ближайших соседей во Владимирской области археологам известны памятники материальной культуры, отстоящие от нас на 12-25 тыс.лет - знаменитые Сунгирская и Карачаровская стоянки и могильники (90), то в Нижегородской таких древностей не  сохранилось.  Но  это, впрочем,  не  означает,  что  люди  в  эту эпоху не могли жить здесь:  во  Владимирской  области  памятники  расположены   на высоких левых берегах Клязьмы и Оки,  которые,  разумеется, не размывались с особой силой при таянии ледника. В Нижегородской области подобных левых берегов нет,  а правый берег, пригодный для жизни людей, был многократно разрушен великими реками.

      Освоение территории края человеком по археологическим данным есть основание относить к У тыс. до н.э., к эпохе мезолита. Древнейшие стоянки этой поры известны около г. Володарска, р.п.Шатки и Велетьма. Основными занятиями людей в этот  период  были рыболовство, собирательство.

      Многоплановая рубежность региона, о которой уже шла речь, создавала хорошие предпосылки для этногенетических процессов.  Эта территория оказалась перекрестком, где сошлись в историческом прошлом пути многих этносов.  Вспоминая концепцию Л.Н.Гумилева, изложенную в его трактате "Этногенез и биосфера Земли" (60),  нельзя не отметить,  что Нижегородское Поволжье относится к тем территориям,  которые, с точки зрения ученого, наиболее благоприятны для этого. Здесь встречаются на берегах двух крупнейших рек три природные зоны - тайга, смешанные леса и лесостепь, это в свою очередь обеспечивает значительную притягательность такого  места для человека, предоставляет ему большой спектор выбора типа хозяйства, основных  занятий,  известную  возможность выживания в случаях каких-либо резких перемен.  Это служит вместе с тем и  основой конкурентной борьбы этносов за такую территорию, а значит, их развития и дает возможности сосуществования племен, находящихся на различных уровнях развития  материальной культуры, имеющих различную хозяйственную ориентацию.

      Обратимся к материалам археологии, лингвистики и, где возможно это, фольклористики, чтобы попытаться воспроизвести историю предков народов в Нижегородском Поволжье.

      Финно-угры ведут свою историю согласно современным гипотезам от распавшейся ностратической общности людей (около 20 тыс. лет назад) - предков большинства народов Европы и Азии, откуда выделилась алтайская языковая общность (Алтай, около 12 тыс. лет назад) и далее, в результате ее распада - племена урало-камской культуры - носители уральского языка (Южный, Западный Урал). Их разделение на прафинно-угров и самодийцев (1У тыс. до н.э.), а затем прафинно-угров на угров (отошедших на Обь) и носителей финно-пермского (Южный Урал) языка предшествует непосредственно приходу предков современных мари, эрзи, мокши на земли Нижегородского Поволжья (203, 268). Принесенная ими сюда около шести тысяч лет назад археологическая культура получила название верхневолжской. Она относится к раннему неолиту. Хозяйство  людей оставалось главным образом присваивающим. Наряду со сложившимися рыбной ловлей, собирательством и охотой земледелие и скотоводство только зарождались, многочисленные остатки посуды свидетельствуют о том, что переселенцы с Южного Урала были неплохими гончарами.

      В Ш тысячелетии до н.э. здесь складывается волосовская археологическая культура (название - по с.Волосово Навашинского района) эпохи неолита. Ее отличает совершенная техника обработки камня - шлифование, пиление, сверление. Люди живут в прямоугольных землянках, соединенных переходами. Среди основных занятий - охоты и рыболовства - все более прочные позиции занимают животноводство, земледелие, так как присваивающее хозяйство при росте численности населения постепенно приходит к истощению используемых природных ресурсов и жизнь заставляет людей искать новые возможности, которые может дать для их существовавния среда.

      Специалисты полагают, что эти люди были носителями финно-пермского языка.

      Процессы этногенеза на территории Нижегородского Поволжья в этот период характеризуются сложным взаимодействием волосовцев с другими неолитическими племенами (идет ассимиляция пришлых, южных племен балахнинской культуры, вероятно, воинственных, ведь одной из ее выразительных примет являются массивные каменные топоры с отверстиями) и дальнейшим распадом языковой общности (и разумеется, самой волосовской культуры) на носителей финно-волжского языка и пермского (последние отходят к северо-востоку от региона).

      Во П тыс. до н.э. племена края, по данным археологии, вступают в эпоху бронзы. Наследниками волосовской культуры становятся чирковско-сейминская и культура поселений большекозинского типа, чуть позднее - поздняковская (от названия с.Поздняково в Навашинском районе). Однако специалисты отмечают в их памятниках субстратные явления поглощенных культур - неолитической балахнинской и более поздних, пришлых - балановской, фатьяновской, абашевской (данные топонимики позволяют относится к ним как к индоевропейским, иранским - 229). Вероятно, именно в эту эпоху регион покидают предки современных коми и удмуртов. Волжские финны же вбирают в себя лучшее, ценнейшее, чем располагали технологии их соседей, по всей вероятности, приходивших на эти уже заселенные земли и постепенно растворявшихся среди в целом миролюбивых племен.

      Ареал финноязычных племен в эту эпоху значителен: он охватывает многие современные области Центральной России, Нижегородская занимает в нем важное, по сути - фокусирующее положение.

      Остановимся на племенах рубежа 1 тыс. до н.э. - 1 тыс.н.э.

      К этому времени завершается распад финно-волжского языка на волжский  и  прибалтийско-финский,  из  Среднего   Поволжья носители  последнего  отходят  к  северо-западу,  чтобы  стать предками  финнов,  эстонцев,  вепсов,  карелов.  Носители   же волжского  языка  остаются  в бассейне Волги и Оки.  Археологи дали культуре этих племен эпохи железа название городецкой  по с.Городец  в  Спасском  районе Рязанской области и однозначно сходятся на УП в.  до н.э.  как на  времени  ее  формирования. Культура вбирает в себя опыт всех - и аборигенных, и пришлых предков,  с ее появлением в крае исчезает этническая пестрота (24). Есть основание считать племена городецкой культуры прямыми предками части мари, мордвы, а также исчезнувшей муромы.

      Небольшие прекрасно защищенные от неприятеля городища, стоящие обычно на высоком мысу, загон для скота в центре его, округлые жилища-землянки по периметру городища, их диаметр - около четырех метров, глубина - до полутора, глинобитные выступы-нары, очаг в центре - так жили эти люди. Крупный и мелкий рогатый скот, лошади, свиньи давали пищу и сырье для обуви и одежды (кстати, о появлении скотоводства в результате контакта с другими пришлыми племенами свидетельствуют и мифы, марийцев Заветлужья - "Дочь неба" и "Сын неба", где рассказывается об удивившем предков хозяйстве соседних племен) - скотоводство стало основным занятием (335). Мотыжное земледелие  позволяло обрабатывать небольшие участки вокруг поселений, В хозяйстве сохраняли серьезные позиции охота и рыболовство. Поражают мастерством металлические изделия, в частности - украшения. Для  городецкой  культуры  характерны, например,  женские украшения  в  виде  утиных лапок, имевшие магический характер. Хорошо известна роль утки в мифологии поволжских народов - воплощение женского начала, прародительница мира. От этой детали инвентаря древних погребений, представленной во  многих музеях области,  тянутся нити к марийским мифам и поверьям, связанным с уткой, к танцам, к песням.

      Памятники городецкой культуры обнаружены археологами во многих районах Нижегородской области - Богородском, Борском, Вадском, Воротынском, Лысковском, Павловском, Перевозском.

      Синхронно с ней существовали также финно-угорские, родственные ей дьяковская культура (название - от с.Дьякова, ныне вошедшего в состав Москвы) на северо-западе - ее потомком стала исчезнувшая в средние века меря, и ананьинская культура (от названия с.Ананье на Каме) на севере, в Поветлужье, участвовавшая в генезисе современных удмуртов и коми.

      В отношении дьяковской культуры у специалистов долгое время не было единого мнения о степени ее самостоятельности - это весьма примечательно. Городища мери непосредственно в регионе обнаружены не были - они известны по памятникам Владимирской, Ивановской области вблизи пределов Нижегородского Поволжья (24). У нас же следы мери как носителей  этой  культуры  отмечаются на северо-западе области при анализе ономастики (181).

      Ананьинцы оставили ряд городищ и могильников на высоком берегу Ветлуги в верхнем ее течении (у г.Ветлуги) (267, 312). Подобные городища получили в археологии название костеносных и особенно  характерны для Вятки: возле них обнаруживались доверху заполненные останками животных овраги. Археологические данные свидетельствуют: жизнь в таких местах продолжалась на протяжении ряда веков, охота сочеталась со скотоводством,  все более преобладавшим, судя по проценту костей домашних животных в  разных  пластах. Однако среда продолжала содержать человека даже при оседлом образе его жизни (312). О былом присутствии предков коми и  удмуртов  в  Заветлужье есть и топонимические свидетельства (Арья, Перенга и др.) (181).

      Распад городецкой культуры приходится на конец 1 тыс. до н.э. - начало 1 тыс. н.э. Он характеризуется обособлением новых этносов Среднего Поволжья. Наряду с археологией началом 1 тыс. н.э. датирует этническую дивергенцию потомков городецкой культуры - мари и мордвы - по методу М.Сводеша лингвистика (229). Кроме них, в этот период - начинают самостоятельную историю ныне исчезнувшие мурома и мещера.  С запада в эту пору на основе племен  дьяковской  культуры формируется меря. Не вдаваясь детально в схему этногенетических процессов этого времени,  надо  обозначить  - хотя бы отдельными штрихами территории, где они шли, по данным археологии и топонимики.

      Древнемордовские памятники известны, например, в Ардатовском, Арзамасском, Дальнеконстантиновском, Лукояновском, Сергачском районах, то есть, в волжском Правобережье, причем на некотором удалении от самой реки, в южной и юго-восточной части области. В целом же мордва населяет первоначально также территории современных Мордовии, Рязанской,  Пензенской областей. Это явствует также из средневековых источников - записок восточных и западных путешественников и миссионеров,  и из топонимического материала (154, 157). Этническое размежевание мокши и эрзи приходится  на  последние  века  1 тыс. н.э., что доказывает, пользуясь глоссохронологическим методом М.Сводеша, Н.Д.Русинов (229, с.22-26).

      Территория муромы лежала вдоль нижнего течения Оки, в ее Правобережье на современном юго-западе региона. Археологические памятники этноса сохранились в Вачском, Выксунском, Навашинском, Павловском районах, в правобережье на полторы сотни километров  врезается  клин Муромских лесов, доходящих до современных Арзамасского, Вадского, Дальнеконстантиновского районов, в глубокое прошлое уходит история города Мурома, впервые упоминаемого под 862 годом, а основанного, вероятно, в У1-УП вв. н.э. Название озера  Муромского сохранило  память  об этом народе даже возле Н.Новгорода (Борские луга), есть и другие топонимы, реконструируемые гипотетически как восходящие к муромскому языку (229). Ассимиляция муромы русскими и мордвой завершается к Х1У веку.

      Географическая провинция Мещера - вероятно, земли еще одного родственного мари народа - мещеры. Территориально это название распространяется сейчас на земли, ограниченные реками Окой, Клязьмой и Москвой, главным образом входящие в Рязанскую, Владимирскую и Московскую области и лишь небольшим восточным клинышком врезающиеся в Нижегородскую (Павловский и Вачский районы, окское левобережье). Эти и прилегающие земли Нижегородского Поволжья сохранили топонимы, напоминающую о мещере - Мещерской Порослью назывался прежде г.Горбатов, до сих пор недалеко от него существует д.Мещерки, в Н.Новгороде есть Мещерское озеро. А.М.Орлов (198) выдвигает гипотезу о тюркской принадлежности мещеры на том основании, что ее потомками являются выходцы из Рязанской Мещеры  татары-мишари. Однако хорошо известно, что татары были переселены в окрестностности Городца Мещерского после перехода на сторону Москвы хана Касыма (1452 г.). Финно-угорские субстратные черты язык мишарей приобретает в результате ассимиляции остатков мещеры. Вдобавок археологические находки в Мещере не дают основания говорить о наличии там иной синхронной нефинно-угорской культуры. Ассимиляция мещеры татарами, мордвой и русскими, вероятно, завершается в указанное время.

      Волга ниже Н.Новгорода и земли к северу от нее - территория формирования мари. Наряду с устоявшейся концепцией (25-27, 267), связанной с городецкой культурой, существует и точка  зрения, возводящая этническую  историю мари  к культуре ахмыловского типа,  известной по  могильнику  со  множеством погребений в Горномарийском  районе Марий-Эл (202). Топонимика позволяет проводить границу марийского заселения по Правобережью в Кстовском, Лысковском, Спасском, по левобережью - в Борском и Городецком районах, считая земли северней этой черты заселенными марийцами (352).

      Волга выше Н.Новгорода и главным образом земли к западу от нее - территория мери. Сходство этнонимов "мари" и "меря", топонимов сопредельных регионов, многочисленные предания горных мари об утраченной родине на западе породили суждения о том, что мари и меря представляли собою некогда единый этнос (122). Аргументы археолога Г.А.Архипова (25,27) дают основания полагать,  что  это было не так. Язык мери был частично реконструирован по топонимическим и диалектным  данным О.Б.Ткаченко (254). Наличие мерянской топонимии в северо-западной части области (181), дает аргументы в пользу того,  что на последнем этапе своего существования меря, отступавшая к востоку от натиска славян на владимиро-суздальских землях,  могла соединиться с  марийцами, создав их северо-западную группу.  Меря,  оставляет в наследие потомкам всего несколько этнонимических  названий  -  Маура  - волжское  Левобережье  современного  Сокольского и Городецкого районов (кстати,  Л.Н.Гумилев  (61, с.459) приводит из восточных источников более древнее название этих земель - Меровия) и д.Мериново возле г.Семенова.

      Отдельные аргументы имеются в пользу того, что по Оке на юго-запад региона проникала балтоязычная голядь (229, 261).

      Такова картина заселения региона до проникновения в него славян к началу П тыс. н.э.

      Славянская колонизация территории будущего Нижегородского Поволжья начинается со строительства на берегах Волги двух первых укрепленных поселений - Городца и Василевой Слободы, а вскоре (о чем уже шла речь), вероятно, и "крепостицы" на месте Нижнего Новгорода (ХП в.). Осуществляют  ее  жители Владимиро-Суздальской Руси, которые и становятся основой будущего русских в регионе.

      В дальнейшем видится два пути формирования русского компонента в населении Нижегородского Поволжья - иммиграция с соседних территорий и русификация неславянских жителей.

      Иммиграция русских на территорию современного региона шла активно практически до конца Х1Х века. Однако на разных этапах заселялись различные его части выходцами из разных территорий России. На первых порах - это владимирцы и суздальцы, заселяющие земли Балахнинской низины и участки, прилегающие к устью Оки. Это подтверждается диалектным исследованием данной зоны: Н.Д.Русинов видит в ее жителях "потомков кривичей и отчасти вятичей", обозначая их путь сюда как "по Волге сверху, или по р.Оке сверху, или по р.Клязьме" (229, с.128). В ХУ-ХУ1 вв. по низовьям Оки (район Павлова, Вачи, Богородска), вдоль Волги (Балахна) селятся новгородцы и псковитяне (257), по многочисленным местным преданиям, их высылка в Поволжье становится наказанием за "непокорность" древних городов. Лингвистический анализ подтверждает наличие в регионе потомков новгородских словен (229, с.133). ХУ1-ХУП вв.  - время бурного заселения юга Нижегородского Поволжья. По сохранившимся преданиям,  знатные участники победоносного похода Ивана Грозного  на Казань, получая здесь территории, привозили с собой нередко подмосковных крестьян. Общеизвестно, что  поток московских  переселенцев-староверов  устремился на земли Заволжья и даже Заветлужья (район Уреня)  в  ХУ1  в.  Юг края обживается в этот период с участием крестьян и углежогов смоленского, тульского, брянского, курского происхождения, позднее (ХУП-ХУШ  вв.)  здесь появляются украинцы и белорусы, почти полностью ассимилированные к нашему времени. Их потомки в селах Большеболдинского, Лукояновского, Арзамасского, Шатковского районов получили название будаков в связи с традиционным занятием будным промыслом. Металлургия юго-запада региона вызывает бурное его заселение в ХУШ в.,  которое идет за счет перевозимых сюда  тульских  мастеров и владимирских крестьян.  В это же время и несколько позднее окончательно оформляется русское население Заветлужья - ополий вокруг Хмелевиц, Тоншаева, Тонкина. Они приходят сюда с севера и востока из Вятской и с запада - из Костромской губернии, с Унжи. Завершается заселение этой части региона обживанием ополья Шаранги уже в середине Х1Х в. выходцами из-под Яранска (312).

      Русификация главным образом финно-угорского населения шла в районах, где появлялись славянские поселенцы, которые попадали в жесткую административную зависимость от Н.Новгорода и Москвы. Однако анализируя былой ареал этносов, можно впасть в ошибку, полагая, что в нем имела место лишь ассимиляция.

      О расселении мари позволяют судить свидетельства иностранных путешественников. Немецкий дипломат и ученый С.Герберштейн, посетивший Нижегородское Поволжье в 1 пол. ХУ1 века, писал, что "здесь находится восточная граница христианской веры... Живущий здесь народ, зовущийся черемисами, занимает значительную часть страны по сю сторону Волги до Суры... около Новгорода". Ученый отмечал, что поволжские мари именуются "верхние или горные", а "за Волгой на север" представлена другая этническая группа. Это отражено и в карте, составленной С. Герберштейном: черемисы нанесены на обоих берегах Волги сразу же вниз от Н.Новгорода (366, с.134). Хорошо известны свидетельства о нижегородских мари А.Олеария, также немецкого дипломата и ученого, путешествовавшего по Волге в ХУП веке: марийцы в эту пору жили чуть восточней Нижнего Новгорода. Однако это не дает оснований говорить   об ассимиляции русскими всего финно-угорского населения нынешних Кстовского, Лысковского, Большемурашкинского, Воротынского районов.

      Обратившись к преданиям, легко обнаружить, что они хранят воспоминания о переселениях людей, о смене этносов. И.Н.Смирнов (244, с.11-12) приводит такого рода запись: "Козьмодемьянцы убеждены, что их предки жили за Сурой - в Васильском, Княгининском, Нижегородском уездах до Оки." И уточняет - в частности в дд.Черемисской и Мара Макарьевского уезда.

      И.В.Зыков цитирует марийскую легенду, гласящую о том, что некогда марийский народ жил на ныне русских землях (в том числе - там, где ныне Васильсурск, и археология подтвержает, что городища мари там есть). Правители поскупились на жертву богу Кугу-Юмо, требовавшему 70 жеребцов, и он наказал мари, вынудив отступить на восток, в леса (78, с.34). Горные мари считают территориями,  откуда пришли их предки в частности округу Нижнего Новгорода. Переселение было, по мнению В.А.Акцорина, "продолжавшимся в течение нескольких столетий" (9, с.91). Такого рода предания о предках жителей Горномарийского и Килемарского районов Марий-Эл, происходящих из-под Нижнего Новгорода и Васильсурска записаны в с.Арда, Атеево, Томилькино, Носема, Юркино (335, с.163-185).

      Об ассимиляции свидетельствуют предания иного рода - о смешении племен, записанные, например, в заволжской части Лысковского района (9, с.94-95), а также субстратные элементы в диалектах и обрядах. Финно-угорские черты фонетики и лексики доносят говоры Поветлужья (Воскресенское-Варнавино). С марийскими коллективными молениями имеют очевидное сходство некоторые  церковные праздники, где жертвуется мясо Николаю Угоднику с просьбой или благодарностью (352, с.25; 221). Такие особенности доказывают, что в прошлом имело место не повторное заселение территории другим этносом, а ассимиляция, которую однако непросто точно датировать. То же можно говорить и в связи с рядом районов юга области, бывших, правда, некогда мордовскими. Эрзянские субстратные явления усматриваются в диалектах жителей ряда сел и деревень Ардатовского, Арзамасского, Большеболдинского, Лукояновского, Гагинского, Дивеевского, Перевозского районов (71, 229). П.С.Паллас в 1762 году во время путешествия по Нижегородской губернии оценил как мордовские села Пилекшево, Ичалки (Перевозский район), Тольский Майдан (Лукояновский район), жители которых ныне считаются русскими (157). "Списки населенных мест Российской империи по сведениям 1859 г." упоминают как мордовские ряд сел и деревень Богородского, Дальнеконстантиновского районов, где жило около 25 тыс. представителей ныне исчезнувшей группы мордвы - терюхан, а также отдельные пункты (Василев Враг, Темяшево) к западу от Арзамаса (72). В данном случае также можно говорить лишь об ассимиляции, а не о смене населения. Заметим, что предпосылкой этого служило моноэтническое окружение небольшой инородной группы, которая вдобавок втягивалась в административные отношения с русскоязычным местным центром (городом). В условиях более сложного соседства нерусского населения (например, кроме русских, с татарами) или края большого уходящего на другие территории ареала (как марийцы Заветлужья или мордва юга области), язык и культура сохранялись более стойко.

      Нижегородское Поволжье в период формирования русской нации, является одним из этнических культурных центров старорусского населения. Здесь создается знаменитый Лаврентьевский свод летописей, письменные памятники, по которым изучается ныне история языка, приобретает специфические черты русская иконопись (творчество Прохора из Городца), литературы (Аввакум Петров), архитектура. Это идет на благотворном фоне восприятия традиций переселенцев из разных частей Руси - с одной стороны, и с другой - ассимилируемых финно-угорских этносов, превносящих в складывающуюся культуру свой взгляд на мир.

      По устоявшемуся мнению, татары юго-востока региона переселяются в эту часть области в ХУ1 в.(257, 261). Существеннного сокращения их ареала не отмечено (91, 185, 272, с.113). Однако процессы ассимиляции  можно наблюдать и здесь. Полевые исследования выявили предания, свидетельствующие о том, что предки жителей татарского с.Шубино (Сергачский район) были финно-уграми, отчего сейчас его жители "говорят немного не так".  В 1762 г.  И.И.Лепехин, проследовавший через  Нижегородское Поволжье, отмечает, что Русское Маклаково (Спасский район) имеет татарское крещеное население. Сейчас же оно относится к русским селам (328).

      Подводя итоги, важно отметить, что коренным населением Нижегородского Поволжья следует считать сохранившихся до наших дней мари и мордву (эрзю и мокшу), предки которых жили в регионе, начиная с 1У тыс. до н.э., естественно, подвергаясь влиянию пришлых этносов. Территория региона несет в себе следы пребывания исчезнувших в раннем средневековье родственных им этносов - мери, муромы, мещеры. Славянская колонизация края начинается с ХП в. и идет посредством перемещения сюда населения запада России и ассимиляции других этносов, которая сочетается с их вытеснением к востоку. Регион становится одним из центров формирования современного русского этноса. Татары обживают юго-восток региона с ХУ1 в.

      Эти процессы составляют важный элемент в ходе складывания Нижегородского Поволжья как историко-культурного региона, задавая его полиэтническую специфику.

      

      3. Антропогенная трансформация вмещающего ландшафта в Нижегородском Поволжье

      

      Выше уже была дана общая характеристика   природных   зон, располагающихся на территории региона -  южной  тайги,  смешанных лесов и лесостепи, а также истории их формирования.

      Однако несколько тысячелетий природопользования в Нижегородском Поволжье объективно не могли не изменить окружающий человека ландшафт. В свою очередь, истощение ресурсов предопределяло перемены в хозяйстве населения, а также и во взглядах на взаимоотношения этносов и среды, формировало новые традиции. Такого рода изменения в разные периоды истории характеризовались экологическими проблемами, достигавшими той или иной степени остроты. Естественно предположить, что именно назревание экологических проблем могло особенно заметно развивать представления человека о необходимых отношениях с теми или иными элементами среды. Исследователь истории природы и общества в России Э.С.Кульпин полагает, что именно противоречия между социумом и средой, создававшие коренные изменения в состоянии ландшафтов, формируя социально-экологический кризис, приводили общество в состояние бифуркации - "выбора нового канала эволюции" (125, с.185). Это был и выбор нового типа хозяйства, что предопределяло изменения в духовной экологической культуре.

      Под экологический проблемой принято понимать "явления, связанные с заметными воздействиями человека на природу, обратными влияниями природы на человека и его экономику" (226, с.407). В современной научной литературе - несколько классификаций экологических проблем. В основе отраслевой лежит различие во влиянии отраслей хозяйства на окружающую среду, что позволяет приблизиться к пониманию в отдельности причин негативных изменений. Ресурсная классификация основывается на проблемах использования атмосферы, воды, почв и т.д. и показывает сущность изменений в различных сферах окружающей среды. Вполне понятна ценность и сущность территориальной классификации. Проблемы также делят по последствиям: антропоэкологическим, ресурсно-хозяйственным, природно-ландшафтным. К сожалению, недостатком этих классификаций является разорванность картины действительности. Исходя из того, что экологическая проблема как противоречие глобального масштаба трансформируется на региональный и локальный уровни, есть смысл главным критерием классификации определить степень опасных для жизни человека и окружающей среды последствий и возможную скорость их наступления. Такой подход можно назвать комплексно-проблемным, поскольку он позволяет выделить ключевые экологические проблемы региона, используя при этом положительные стороны различных классификаций. Кроме того, подход более ориентирован на человека как рецепиента, нежели традиционные, поскольку  в большей  мере отслеживает его жизненные интересы, связанные с охраной окружающей среды, и этом отношении созвучен изучению культуры как феномена, сопровождающего существование человека.

      Период до возникновения региона Нижегородского Поволжья можно считать временем относительной гармонии природы с интенсивным хозяйством финно-угров. Безусловно, именно постепенное истощение ресурсов присваивающего (охотничьего и собирательского) хозяйства привело к развитию земледелия и скотоводства. Традиционное сознание финно-угорских этносов, являвшихся по классификации Л.Н.Гумилева персистентными, отличалось цельностью и ориентацией на паритетные отношения со средой (352), однако длившаяся на протяжении ряда тысячелетий однообразная эксплуатация лесного и лесостепного ландшафтов вела к их медленному обеднению.

      Начатая в ХП в. славянская колонизация приносит на территорию Нижегородского Поволжья совершенно иную хозяйственную и духовную культуру. Складывающаяся экономика оказывается экстенсивной по своему характеру, она ориентируется на приспособление ландшафта для нужд переселенцев.  Главной зоной освоения для славян становится Правобережье - охотничьи и  бортные  угодья, богатые почвы, обилие воды. Леса здесь выжигались, освободившиеся участки пашни распахивались,  а через несколько лет истощенные поля забрасывались. Так, на юге области было сведено большинство дубрав,  росших на наиболее богатых почвах (271). До ХУШ в. просуществовала лишь полоса засек - государственных оборонительных полос с использованием леса, пересекавшая юг Нижегородского Поволжья с востока на юго-запад. После взятия Казани (1552  год)  необходимость  в засеках отпала, и они уступали место пашне. Ускоренному сведению лесов способствует и то, что именно здесь складывается в ХУП веке производство поташа, в частности, направлявшегося на экспорт.

      Вырубка леса привела к исчезновению многих видов животных и растений, обмелению некогда полноводных рек. Документы и топонимика убедительно свидетельствуют, например, о том, что двести лет назад в пересохших ныне реках Ардатовского района водилась форель, а население охотилось на бобров (183, 271, 328).

      Несведенными остались лишь леса Заволжья и клин Муромских лесов в Правобережье, поскольку их огромные массивы расположены на чрезвычайно бедных песчаных почвах или в сырых местах, не пригодных для земледелия. Постоянно росло влияние на ландшафт животноводства. Возросшая скорость изменения ландшафтов обусловливалась быстрым ростом населения Нижегородского Поволжья.

      Назревание экологических проблем территории ощущалось уже в начале ХУШ в. Петр 1 издает указы об охране дубрав и наиболее ценных лесов по берегам крупных рек - Волги, Оки, Суры, а в 1716 году - об охране леса губернии вообще (33). Уже в ХУШ в. исследовавшие территорию губернии академики И.И.Лепехин и П.С.Паллас (328) отмечали серьезные негативные изменения в состоянии окружающей среды - уничтожение лесов, обмеление или пересыхание рек, повсеместную эрозию почв, уменьшение количества рыбы и лесной дичи.

      В этот период общее истощение ресурсов вызывает к жизни новые по своему типу крупные производства - связанные с активным использованием полезных ископаемых. Промышленность области складывается постепенно из кустарных промыслов Нижнего Новгорода, Богородского, Павлова, Большого Мурашкина. В ХУШ в. строятся металлургические заводы в Сноведи, Выксе, Виле. Кузнечные производства, обработка кож и мехов дают первые атмосферные и водные загрязнения, металлургия также формирует шлаковые отвалы, нерекультивируемые карьеры, требует большого количества лесного сырья - для производства древесного угля сводятся остатки леса юга губернии. Лес используется не только на волжских, но и на судоверфях Петербурга, куда доставляется по особому зимнику (312), большое его количество сплавляется в южное безлесное Поволжье белянами - специальными судами, которые разбирались на бревна по окончании пути. Поэтому уже в конце Х1Х в. местная печать отмечает значительное загрязнение водного и воздушного бассейна складывающейся нижегородской агломерации, где появились мощные машиностроительные предприятия.

      Такова предыстория современных экологических проблем Нижегородской области.

      Анализ факторов, формирующих сейчас экологическую ситуацию в регионе, сделан Ф.М.Баканиной (283). Общеизвестно, что такого рода проблемы формируются под комплексным воздействием как естественных,  так и антропогенных факторов. Естественные отражают особенности природных условий. В Нижегородском Поволжье роль таких факторов особенно велика. Здесь сходятся лесная и лесостепная зоны. В борьбе за расширение занимаемой территории каждое из сообществ теряет стабильность, приобретая неустойчивость. Если в естественные процессы вмешивается человек, то она переходит в уязвимость, порождая проблему сохранения природного равновесия. Велика роль и других природно-географических факторов. Состав дочетвертичных отложений способствует карстовым и суффозиозным явлениям, что влияет на гидрологический режим поверхностных вод в области и их химизм. Распространенность аккумулятивных долин больших рек наряду с особенностями баланса тепла и влаги способствуют заболочиванию территории. Баланс тепла и влаги вместе с химизмом подстилающих пород определяет закисленность почв, отражаясь на плодородии и влияя на продовольственную ситуацию. Механический состав почв и соотношение базисов эрозии ускоряют смыв почв и рост оврагов. В Нижегородском Поволжье отчетливо проявляется воздействие на экологическую ситуацию диффузии загрязнителей с сопредельных и отдаленных территорий, чему способствуют географические условия.

      Западный перенос определяет наложение зон загрязнения внутри области - выбросы г.Дзержинска накладываются на выбросы предприятий Н.Новгорода. Переносят промышленные стоки Ока, Волга, Ветлуга.

      Антропогенные факторы в области воздействуют в последние десятилетия с особой силой: мощная промышленность здесь сконцентрирована  на относительно ограниченной территории.  Высокая доля городского населения способствует интенсификации сельского хозяйства, его химизации, созданию животноводческих комплексов. Сильно эксплуатируются сохранившиеся лесные массивы. Все более обширные территории занимают зоны повышенного рекреационного давления - долгосрочного и кратковременного отдыха горожан.

      Суммарное действие антропогенных и естественных факторов обостряет экологические проблемы. Так, естественное закисление почв усиливают кислотные дожди, несбалансированное внесение удобрений.

      По сочетанию факторов, определяющих круг и остроту проблем, территория области может быть разбита на три зоны, почти совпадающие с экономическими в связи с преобладанием роли антропогенного фактора (283):

      1.  Волго-Окская - междуречье Оки и Волги до границ Кстовского и Лысковского районов. Экологическая ситуация формируется под воздействием мощной промышленной и аграрной деятельности, последствия которой особенно ощутимы в пределах Нижегородской агломерации. Сильно чувствуется перенос загрязнений. Обострению экологических проблем способствуют закарстванность (Володарский район), заболочиваемость Приокского и Балахнинского полесий.

      2.  Заволжская, где экологические проблемы формируются под влиянием агропромышленной и лесохозяйственной деятельности. Зона имеет обширный ареал сильного антропогенного давления по Ветлуге, Керженцу, Линде, вдоль железных дорог, где находятся массивы садово-огороднических хозяйств. Заболочиваемость и закисление почв заметно влияют на экологическую ситуацию.

      3.  Правобережная характеризуется в основном влиянием агропромышленной деятельности. Из естественных факторов велико влияние карста и эрозионных процессов.

      Главнейшей экологической проблемой Нижегородского Поволжья являются последствия строительства водохранилищ. Получение и потребление электроэнергии, сложившиеся в России в ХХ веке, носят экстенсивный характер, что касается и региона. Проблема прямого и косвенного ущерба, вызванного сооружением водохранилищ, остра для  всей территории России, но на жителя Нижегородской области приходится лишь 0,63 га сельхозугодий, значительно меньше среднероссийского  показателя (0,8 га): в регионе расположена нижняя часть Горьковского и верхняя  Чебоксарского водохранилищ. Созданные для получения дешевой электроэнергии, улучшения условий судоходства  водохранилища не только не решили  этих задач, но и явились причиной комплекса острейших экологических проблем. Плотина Горьковской ГЭС подняла уровень Волги на 16 м. В печати появились сообщения о том, что крупные водохранилища могут провоцировать землетрясения на  равнинах, вызывая прогиб геологических платформ и увеличивая их подвижность. За 30 лет существования Горьковского водохранилища в нем, по подсчетам специалистов, оказалось более 100 млн.т. плодородных земель, это означает безвозвратное уничтожение сотен тысяч гектаров пашни. Заполнение Чебоксарского водохранилища начато в 1980 году, сейчас уровень воды у плотины поднялся до отметки 63,5 м,  но по проекту должен быть доведен до 68.  Тогда ГЭС заработает на полную  мощность.  Однако  это ставит под угрозу существование Н.Новгорода. По данным городского управления инженерной защиты, уровень подземных вод в Заречной части города - 0,5-1,5 м от поверхности, по проекту же Ока и Волга у города должны подняться еще на четыре метра. По оценке специалистов, паводок в Нижнем Новгороде будет длиться 200 дней в году, под угрозой затопления окажутся пять из восьми городских районов, в остальных произойдут страшные по масштабам и последствиям оползни. Сейчас площадь Чебоксарского водохранилища - 1100 кв.км., по достижении проектной отметки она составит 2130 кв.км. Водообмен не обеспечит самоочистки воды. Водохранилище собирает стоки Нижнего Новгорода - многоотраслевого промышленного гиганта, крупнейшей в России химической промзоны Дзержинска, Балахнинских целлюлозно-бумажных предприятий, нефтезаводов Кстова. Между тем оно источник питьевой воды для двух миллионов человек. Большой урон несет рыбное хозяйство: рыба массово поражена лигулезом, уничтожаются последние нерестилища, места нагула молоди рыбы не только в Волге, но на притоках (186). Затопление местообитаний приведет к уничтожению выхухоли - вида, занесенного в Красную книгу МСОП, к утрате ряда других видов животных и растений,  обеднению биоразнообразия. Подъем уровня водохранилища  опасен  и  для памятников истории и культуры - Макарьев-Желтоводского монастыря, Главного дома и Спасского собора, храма Александра Невского на Нижегородской ярмарке, Гордеевской   Строгановской церкви.   Последствия создания водохранилищ проявляются, таким образом, на значительной части региона, многоаспектно влияя на здоровье человека, экономику, культуру, функционирование экосистем.

      Второй по значению для региона является проблема деградации ландшафтов и охраны биологических ресурсов. Уникальность и разнообразие природы Нижегородского Поволжья описаны многими учеными. В регионе представлены все сообщества от елово-пихтовых таежных лесов до северных луговых степей. Но сейчас разнообразие находится под угрозой:  антропогенное воздействие разрушает сложившиеся ландшафты.

      Сельскохозяйственное экстенсивное освоение территории области еще около двухсот лет назад привело к резкому сокращению площади лесов. Растительность Нижегородского Поволжья изменена в разных его частях в различной степени. Первыми воздействие человека испытали пойменные дубравы. На серых лесных почвах, сформировавшихся под широколиственным лесом, к началу ХХ века сохранилось лишь 8% прежних лесов, в то время как на песчаных дерново-подзолистых - 63% (271). Остатки пойменных  дубрав поглощены водохранилищами - этот тип леса в регионе практически утрачен. Больше всего пострадали леса Правобережья. Они занимают здесь всего 20% территории. Значительное воздействие между тем продолжает оказывать на леса лесная промышленность, сложившаяся из промыслов за последние полтора века. Ее экстенсивный характер также очевиден: в области лишь несколько предприятий ориентированы на глубокую переработку древесного сырья, в связи с этим на лесосеках оставляется его значительная часть в виде порубочных остатков.   В Левобережье ежегодно вырубается около 30000 га леса. Хотя площадь его  там больше,  проблема  охраны  и  рационального использования леса стоит остро. Неадекватно идет лесовосстановление: какой бы тип леса ни вырубался,  на его месте высаживается монокультура сосны,  а  обеднение  видового состава,  как известно, снижает устойчивость экосистемы. Между тем таежные темнохвойные  леса, недавно занимавшие весь северо-восток  области,  сохраняются ныне лишь на 6%  площади своего былого ареала. Не лучше состояние хвойно-широколиственных лесов (30).

      Леса области деградируют и в результате рекреационных нагрузок. Уплотнение почвы в результате их ведет к выпадению из травостоя лесных трав. Им на смену приходит луговая растительность, формирующая мощную дерновину, которая угнетает лесной подрост и тем самым обрекает лес. Экологические последствия сведения и деградации лесов особенно влияют на состояние рек, грунтовых вод, ускоряют эрозию почв, ведут к обеднению флоры и фауны, снижению рекреационной ценности территории. Все это не могло не сказаться на традиционном природопользовании населения лесных районов. Как масштабное явление сошла на нет промысловая охота у русских и мари в северной части области. Бортничество, как свидетельствуют полевые материалы автора данной работы, сохранилось лишь у мари нескольких деревень Тоншаевского района. В большинстве центральных районов области упало значение лесов как грибных и ягодных угодий.

      Также серьезно пострадали и участки степи. Не распахан сейчас лишь 1% их былого ареала и большинство их них быстро деградируют из-за перевыпаса скота (30).

      Сельхозугодия области составляют свыше 3 млн.га, на долю пашни из них приходится 2,4 млн. В Правобережье, где почвы более ценны в сельскохозяйственном отношении, это 60-90% территории. Поэтому проблема сохранения почв наиболее остра там. Основной урон почвам наносит водная и в меньшей мере ветровая эрозия. В условиях расчлененного рельефа на распаханных лишенных леса землях эти процессы идут усиленно. Треть площади сельхозугодий области расположена на склонах и эрозионно-опасна. В ряде районов смытые почвы составляют 30-50% пашни. Использование такого рода угодий - прямое следствие экстенсивного развития земледелия, характерного для территории на протяжении последнего тысячелетия.

      В Нижегородском Поволжье обитает 54 вида рыб, 64 вида млекопитающих, 240 видов птиц, 1146 видов высших дикорастущих растений. Изменение условий среды обитания не может не сказаться на их видовом составе и численности.

      Большие изменения произошли в ихтиофауне области. Строительство водохранилищ привело к исчезновению проходных рыб (минога каспийская, севрюга, сельдь-черноспинка, волжская рядовая сельдь, пузанок, каспийский лосось, белорыбица). Реки обмелели после вырубки лесов, в результате исчезли хариус, форель, речной гольян. Таким образом, из списка рыб области исключено 11 видов (209).

      Среди наземных позвоночных в охране нуждаются не только обитающие в области виды, включенные в Красные книги: выхухоль, черный аист, гигантская вечерница, сапсан, беркут, орлан-белохвост, скопа, орел-змееяд, могильник и др. Охрана практически требуется  не попавшим в эти документы половине видов региона.

      Фауна Нижегородского Поволжья лишилась шести видов зверей и птиц за последние десятилетия (северный олень, росомаха, дрофа, стрепет, серый гусь, лебедь-кликун). 30% видов наземных позвоночных являются редкими, 6% - на грани исчезновения (30). К редким видам отнесена пятая часть высших растений (245). В экологии известно правило 20%: их потеря в видовом разнообразии сообщества ведет к его саморазрушению в результате потери способности к саморегуляции (225). Если исходить из этого, положение - критическое. Главная причина - изменение местообитаний, опять-таки вызванное сложившимся экстенсивным типом хозяйствования, постоянным территориальным расширением "освоенных" зон. Именно из-за  этого  сократили численность 80% видов зверей, 62% гнездящихся птиц, 66% рептилий,  100% амфибий (30, 48). Остальные причины (применение ядохимикатов, завоз новых видов, беспокойство, перепромысел, сознательное уничтожение) влияли в целом на фауну области в меньшей мере. Эти процессы оказали влияние, в свою очередь, на хозяйство. Речь идет не только об упоминавшемся исчезновении промысловой охоты и связанным с ней образом жизни населения. Утрачены многие виды сырья, например, активно использовавшиеся в прошлом дуб для деревообрабатывающих, в том числе художественных промыслов, лиственница - для строительства. Потеряны наиболее ценные виды рыбы, которые служили до ХХ в. объектом промыслового лова и представляли для Нижегородского Поволжья определенное значение в межрегиональном обмене.

      Проблема обостряется промышленным загрязнением воздуха, воды и почв. По данным областного комитета по экологии и природопользованию в воздушный бассейн области ежегодно поступает свыше 1 млн. 199 тыс. т. выбросов, из них в городах - 700 тыс. Предприятия энергетики, машиностроения, стройиндустрии, нефтепереработки, металлургии и химии выбрасывают  в атмосферу более ста различных ингредиентов.  Но 87% выбросов приходится на четыре основных загрязнителя атмосферы - пыль, диоксид серы, оксид углерода, диоксид азота, из микроэлементов тяжелых металлов - марганец (2,6 ПДК), свинец (2-3 ПДК), никель (1-4,6 ПДК).

      Проблема чистой воды для области не менее остра. Количество малых рек в области 9182, а общая протяженность 33027 км, площадь водного зеркала озер и прудов - 32450 га. Таким образом, область в целом богата водными ресурсами. Однако отмечена тенденция обмеления и даже полного иссякания рек (259, 271, 272, 283). Так, из 550 рек области длиной свыше 10 км в качестве источников орошения можно использовать только шесть. Их обмеление объясняется как естественными, так и антропогенными факторами.  Поднятие  Русской  платформы, потепление климата, ослабление постоянно идущего сброса воды, накопленной   в ледниковый  период  -  естественные  причины. Антропогенные - вырубка лесов, осушение болот, распашка пойм, эрозионные процессы, усиление карста из-за понижения уровня грунтовых вод, разрушение плотин на малых реках.

      Нижегородская область - крупнейший водопотребитель Волго-Вятского региона с ежегодным расходом в среднем 1,6 млрд.куб.м. Областной центр забирает около 890 млн.куб.м воды, сбрасывая 92 млн.куб.м неочищенными и 350 млн.куб.м. недостаточно очищенными. Сходная картина наблюдается и в других городах, хотя и в меньших масштабах (283). Все эти стоки накладываюся на загрязнения, приносимые из верховий Оки и Волги. Наиболее тревожным в области является состояние реки Кудьмы. Ниже г.Богородска она переходит в категорию сильно загрязненных. Аммонийный азот превышает в ней ПДК в 8 раз, нитратный азот в 2, медь - в 3, нефтепродукты - в 2,5. Опасность в том, что река протекает через крупнейшую в области зону   отдыха. Наиболее чистой считается Узола. Восстановление чистоты рек должно осуществляться как благодаря производственным технологиям, так и в ходе ландшафтно-восстановительных мероприятий.

      Естественные ресурсы подземных вод в области - 5230,7 тыс. куб.м/сутки. Интенсивное их потребление ведет к снижению уровня, а это - к проседанию поверхности. Следствиями становятся заболочивание, деформации автотрасс, трубопроводов, построек. В области есть примеры и загрязнения подземных вод.

      Результатом процессов, повлиявших на воды региона, стало изменение хозяйственного уклада населения. В ряде районов севера и юго-запада, где к его занятиям относились лесосплав, поддержание судоходства, переправ, изменившиеся природные условия не предоставляют более для этого возможностей, это вызывает запустение ряда населенных пунктов в частности в Поветлужье.

      Проблемой является и транспортное загрязнение, главный источник которого автотранспорт. С выхлопными газами в атмосферу поступают диоксид и оксид углерода, окислы азота и десятки других веществ, из которых особо опасны канцерогены - тетраэтил свинца и бенз(а)пирен. Область имеет развитую сеть автомобильных дорог, по их обочинам практически во всех районах загрязнены почвы, опасные вещества накапливаются в растениях и включаются затем в пищевые цепи. Это тем более плохо, что в области сложилась порочная практика выделения крупных массивов земли под садовые участки именно вдоль дорог.

      Особняком стоит проблема сельскохозяйственного загрязнения стоками животноводческих комплексов, смытыми ядохимикатами и минеральными удобрениями, распашки берегов водоемов. К деградации почв приводит перевыпас скота (характерен для районов Предволжья), непродуманная мелиорация земель, низкая культура земледелия. До сих пор в области распахиваются склоны, что ускоряет водную эрозию. Неудачный подбор минеральных удобрений нередко приводит к избыточному подкислению или подщелачиванию почв, что оборачивается низким урожаем. Отрицательно сказывается на почвах и неумеренное применение пестицидов, влияющее на почвенную фауну и микроорганизмы. Основной путь решения этой проблемы - повышение уровня культуры сельского хозяйства.

      Следствия обострившейся экологической ситуации не замедлили  сказаться:  медики  отмечают   ухудшение   здоровья большинства  жителей области,  рост числа сердечно-сосудистых, простудных,  онкологических заболеваний.  Их статистика  четко воспроизводит  локализацию  основных  очагов  промышленного  и транспортного загрязнения (21).

      Антропогенное воздействие на ландшафт, носящее в регионе экстенсивный характер, как видим приводит к разрушению традиционно сложившихся видов хозяйственной деятельности человека, что не может не повлечь за собой кризисных явлений в культуре. Не следует забывать, что человек "представляет собою не экономический автомат, приводимый в движение одной пружиной хозяйственного эгоизма..., но конкретный духовный тип со всей сложностью и многообразием психологических мотивов", о чем писал известный русский философ С.Н.Булгаков, относя к таким мотивам "религию, господствующее мировоззрение, установившиеся внутренние связи" (41, с.345). Понятно, что бурное изменение вмещающего ландшафта подвергает серьезным испытаниям "духовный тип", о котором идет речь.

      С этим, а также с социальными проблемами, порожденными в частности напряженной экологической ситуацией нельзя не связывать тяжело складывающуюся в последние годы демографическую ситуацию. Так, в естественном движении населения с 1990 года смертность превысила рождаемость, причем с 1993 года - уже вдвое.  Отсутствие нормального экологического обеспечения экономики становится одним из факторов ускоренного истощения ресурсов области, что особенно явно наблюдается  в лесной промышленности и добыче торфа. Эти отрасли нерациональным отношением к природным богатствам уже практически подорвали в области себя. Нельзя не отметить и усиливающуюся эстетическую деградацию среды. Выпиленный и выгоревший лес, цветущая вода Волги, перегороженной плотинами, огромные свалки, которыми окружены предприятия, города, сельские животноводческие  комплексы и парки сельхозтехники - все это рождает в человеке неприятие среды обитания, отчуждение от нее, безразличие к судьбам региона, наконец, просто не может способствовать формированию полноценной личности, воспринимающий эстетические и этические ценности.

      Острота этих проблем Нижегородской области явно усугубляется   низкой   экологической   культурой   населения. Разумеется, сами проблемы порождены хозяйственной деятельностью человека, но основа таких действий лежит все же в сфере представлений людей о  взаимоотношениях с окружающей средой. Этому способствовало отсутствие преемственности  в традициях и систематического экологического образования. Возник своего рода замкнутый круг: обилие экологических проблем, их нерешаемость провоцировали безразличие к окружающей среде, не позволяли формировать экологически верные стереотипы поведения и хозяйствования. Именно эти обстоятельства вызывают острую необходимость изучения складывавшихся веками и запечатленных в искусстве народов региона экологических традиций, потому что только с их использованием может быть воспитан человек, способный преодолеть экологические проблемы Нижегородского Поволжья - и следовательно, обеспечить себе будущее нормальное, здоровое существование. Это представляет собою серьезную стратегическую задачу на пути решения практически всех экологических проблем региона.

      

      Подводя итоги сказанному, стоит сосредоточить свое внимание на следующем:

      1.  Понимая регион как территорию, объективно концентрирующуюся в силу своей хозяйственной жизни, транспортных  связей  и  традиционной  культуры  вокруг центра крупнейшей административной единицы страны, в идеальном случае совпадающую с этой единицей или во всяком случае - стремящуюся в своем развитии к этому, нельзя не отметить, что Нижегородское Поволжье, примерно соответствующее границам Нижегородской области - регион. Это позволяет рассматривать многонациональную культуру территории как единую региональную. Правомерно говорить о Нижегородском Поволжье как об историко-культурном регионе. Это позволяет делать реальное осознание его жителями общности исторических судеб, сходной материально- и духовно-культурной ориентации.

      2.  Как регион Нижегородское Поволжье складывается в Х1У в. в результате русского заселения, концентрируясь вокруг устья Оки. Развитие региона характеризуется четырьмя циклами смены бурного изменения границ и стагнации. Вовлечение в орбиту Нижнего Новгорода новых территорий, этнических групп формировало единые региональное сознание и региональную культуру.

      3.  Нижегородское Поволжье было благодаря многоплановой рубежности благоприятной территорией, где на основе коренного населения, преемственно ею владеющего с 1У тыс. до н.э., шел вначале этногенез марийского и мордовских, позднее при ведущей роли пришлого славянского компонента - русского народов. Эти компактно населяющие регион этносы можно считать автохтонными в противоположность пришлым - татарам и чувашам.

      4.  Нижегородское Поволжье - регион со сложной экологической ситуацией, обусловленной значительным экстенсивным развитием энергетики, промышленности, транспорта. Антропогенное изменение ландшафта привело к переменам и в сфере традиционных хозяйственных занятий населения, нередко носящим кризисный характер, что не может не сказаться и на состоянии культуры. Это вызывает необходимость серьезной постановки экологического образования, что в свою очередь требует осознания в региональной культуре пласта экологических традиций и активного их использования.