Самая большая доблесть на земле - это служить правде строкой ли, резцом, да чем угодно. Но как же это порой бывает трудно. В этой истории есть детективный, даже криминальный элемент и в прямом, и в переносном смысле. Иначе как назовешь исчезновение из нашей памяти имени Николая Ивановича Гаряева, коренного вязниковца, скульптора по призванию и, что не менее важно, по образованию и основной профессии, в которой он, к сожалению, поработал так мало.

ВСЕ НАЧАЛОСЬ с выставки художника Леонида Федоровича Еремеева в нашем историко-художественном музее. Там были выставлены не только живописные полотна художника, его личные вещи, но и фотоснимки с его монументальных работ: декоративной лепнины, мозаичных и художественных панно. И письменно, и устно эти работы перечислялись, авторство их не подвергалось никакому сомнению. И только мастерски вылепленная из гипса голова самого художника Еремеева автора как бы не имела, вернее, было указано, что он неизвестен. Я написал о выставке статью, но каково же было мое изумление, когда хорошие знакомые сказали мне, что информация в ней не совсем достоверна, и авторство мозаик на мастерских техникума, и на стене бывшего клуба «Профинтерн» принадлежит Николаю Ивановичу Гаряеву.

Вот так новость, подумал я тогда, сообщил ее работнице музея, готовившей выставку, и мы решили в самое ближайшее время разобраться в этом недоразумении, каждый со своей стороны. Но наши сомнения вскоре были рассеяны, когда в редакцию пришла милая женщина и представилась: «Ольга Николаевна Миронова, дочь Николая Ивановича Гаряева, скульптора». Она принесла несколько папок с фотографиями, на которых были работы её отца, он сам возле них и в кругу родных, друзей, одноклассников, однополчан, товарищей по Суриковскому институту. Великая все-таки вещь фотография: в семейных альбомах на старых черно-белых снимках хранится запечатленная в зримых мгновеньях жизнь человека. Кто же такой Николай Иванович Гаряев, как воссоздать его живой образ, ничего не забыв и не упустив - задача сложная, но попытаемся. А начать нужно с истоков.

ДРУЖНАЯ семья Гаряевых жила в Кустарном переулке, у супругов Ивана Михайловича и Анны Сергеевны было пятеро сыновей. Росли они, как и все их сверстники: ходили в школу, гоняли голубей по крышам. Но грянула война, отец и два сына ушли на фронт. Ивана Михайловича контузило под Калугой, потом был Сталинград, ранение, госпиталь. Старший сын Сергей воевал под Ленинградом, вернулся с перебитой рукой, работал потом по финансовой части. Добровольцем ушел на фронт Евгений, служил в Балтфлоте, ходил на тральщиках, был ранен, лежал в госпитале в Ленинграде, пережил блокаду, награжден медалями Ушакова, Нахимова. Еще один сын, Владимир, был на трудовом фронте, а Николай, о ком сегодня главная речь, был в то время вообще мальчишкой, учился в Пушкинской школе. Самым младшим был Вячеслав. А всего Анна Сергеевна родила шестерых детей (дочка умерла в раннем возрасте) и имела орден «Материнская слава». (В отдельных документах и наградных листах в ОБД «Мемориал» и «Подвиг народа» записаны Горяевы вместо Гаряевы. В.Ц.).

Кто же приохотил Николая к художеству? В этом отношении ныне здравствующий его брат Владимир Иванович Гаряев называет Василия Алексеевича Богатова. Был в Вязниках такой художник-самородок, старожилы помнят, что в фойе кинотеатра «Авангард» (впоследствии РДК, а ныне Дом искусств) висела копия васнецовских «Богатырей», выполнил ее именно В.А.Богатов. Он и посоветовал талантливому юноше пойти учиться во Владимирское художественно-ремесленное училище. После окончания его Николай был призван в армию, служил в авиачасти, а вернувшись на гражданку, некоторое время работал на Вязниковском аэродроме и учился в школе рабочей молодежи. В альбоме у Ольги Николаевны есть фотография, -датированная 1955 годом, на которой ее будущий отец снят с одноклассниками из 10-го «Б» во время экскурсии на завод. (Может быть откликнутся те, кому памятна эта фотография)

Получив аттестат о среднем образовании, Николай сдал экзамены в Пензенское художественное училище им. Савицкого, на скульптурное отделение, а закончив его, решил одолеть и высшую ступень – поступить в Московский художественный институт им. Сурикова. Конкурс был большой, желающих поступить - масса, но в скульптурный класс отобрали всего 6 человек, в их число попал и вязниковец Николай Гаряев. Принималась во внимание лишь природная одаренность абитуриентов.

О ГОДАХ УЧЕБЫ в Москве сохранилось мало сведений, известно, что учителями Николая были крупнейшие советские скульпторы, лауреаты Ленинской и Государственной премий Матвей Генрихович Манизер и Лев Ефимович Кербель. Сохранились фотографии скульптурных штудий студента Гаряева.

Приезжая на летние каникулы в родные Вязники, Николай встречался со своими друзьями, одним из которых был Леонид Еремеев, вместе ездили на моторке рыбачить. К тому времени оба были уже женаты, дружили семьями. Может быть, именно для пополнения семейного бюджета (к тому же подрастала дочка Оля), да и мастерство в руках уже чувствовалось, взялся Н.Гаряев за большие мозаичные панно на мастерских техникума, что на ул. Сергиевских и на стене клуба «Профинтерн» (впоследствии профилакторий льнокомбината, ныне СРЦ «Росинка»). Ольга Николаевна хорошо помнит, как будучи еще маленькой девочкой, ходила с мамой смотреть на работу отца, вспоминает строительные леса, отца и дядю Леню (Л.Ф.Еремеева) на них. В.И.Гаряев утверждает, что главным при выполнении этих мозаик был Николай, и они делались по его эскизам, а Леонид помогал ему. Даже без документальных подтверждений это логично, ведь техника настенных мозаик ближе скульптору, чем живописцу. Кроме того, некоторые работы, требующие чисто скульптурного решения, Николай выполнял один. Так, Владимир Иванович Гаряев вспоминает как позировал ему для фигуры «Рабочий с молотом», украсившей затем фонтан во дворе мастерских (ПДМ) на ст. Вязники. А многие, возможно, помнят фонтан с фигурами рыб в сквере перед железнодорожным вокзалом. Сделал Николай и бюст отца на его могилу, а на постаменте выбил барельеф с изображением скорбящей матери.

Но приближалось время окончания института. Для защиты диплома будущий ваятель решил слепить фигуру воина-связиста и тем самым увековечить подвиг этих незаметных и не слишком отмеченных наградами рядовых войны, без которых не смогли бы слаженно действовать ни фронты, ни отдельные роты. Работа так и называлась: «Подвиг связиста». Начал он над ней трудиться еще в Вязниках, а попозировать для головы будущей скульптуры попросил своего друга Леонида Еремеева. Сохранилась фотография, на которой Н.Гаряев возле готового скульптурного этюда во дворе дома на Кустарной улице, рядом с ним его жена Полина Яковлевна. Именно этот гипсовый скульптурный портрет и был показан на выставке с указанием, что автор неизвестен, теперь же, когда авторство установлено, табличку заменили. К слову сказать, в музее долгое время выставлялась скульптура ткачихи, автором которой также является Н.И.Гаряев, она сейчас находится в запасниках музея.

НО ВОТ позади институт. У Николая Гаряева был выбор: он мог поехать работать во Владимир, однако возникла проблема с жильем, а у него все-таки была семья. Он принимает решение ехать в Ульяновск, там в большом доме на берегу Волги Гаряевым давал крышу над головой однокурсник Николая по Суриковскому институту Иннокентий Мушников, к слову сказать, двоюродный брат знаменитого артиста театра и кино Евгения Леонова. Тут же нашлась и работа: в селе Тагай, Майнского района. Там решили по-новому оформить памятник погибшим в Великую Отечественную войну односельчанам и реставрировать с патенизацией (снятие зеленого налета с бронзы) памятник Ленину. Это был 1966 год - канун празднования Октябрьской революции, да и 100-летие её вождя было не за горами, так что во всей Ульяновской области для скульпторов-монументалистов открывались большие перспективы. Николай отправился в творческую командировку, жил в школе-интернате, занимался своим делом, высек, например, с четырех сторон постамента лица погибших на войне героев-тагайцев, получив хорошую оценку комиссии за выполненную работу.

После окончания работ здесь молодой скульптор Николай Гаряев трагически погиб от рук грабителей.

У Ольги Николаевны есть фотография 1966 года, на которой запечатлены выпускники скульптурного отделения: в центре - академик М.Г.Манизер, рядом с ним по правую руку - Николай Гаряев.

Сейчас не имеет смысла гадать, пошел бы наш земляк по пути своих учителей, народных художников СССР Манизера и Кербеля с их ясной, строгой классической манерой или же нашел бы свою дорогу, предпосылки к чему можно найти в его высказываниях об искусстве, сохраненные памятью Г.П.Гаряевой; обычно ученики идут дальше своих учителей. Как бы там ни было, остается только сожалеть, что наш земляк, скульптор Николай Гаряев так мало прожил, всего 36 лет (для скульптора это не век). Но даже то, что успел он сделать для своего города сам и вместе с товарищами (талантливым соавтором и продолжателем его дела в создании крупных настенных композиций стал художник Л.Ф.Еремеев), достойно нашей памяти.

С.Апостолов.

Опубликовано в вязниковской районной газете «Маяк» 30 сентября 2004 года.