Дмитрий ВАСИЛЬЕВ

ТРУДНОЕ ЛЕТО

Выдумки тут никакой. События, факты достоверные. Имена и фамилии действующих лиц сохранены.

Подпоручик Рагозин

Алексей Иванович Евстафьев, в прошлом чекист, последние годы жил в Ленинграде и, время от времени наведывался в Москву, к своим друзьям, с которыми в былые дни вместе работал. Им было что вспомнить, о чем поговорить. В один из таких визитов мне и довелось слушать его рассказ о восстании эсеров в Юже.

— В последних числах июня восемнадцатого года во Владимире, где я тогда был председателем уездной ЧК, — начал свой рассказ Алексей Иванович, — стало известно, что в селе Юже Вязниковского уезда произошло контрреволюционное восстание. Туда выехали сотрудники Вязниковской чрезвычайной комиссии с группой милиционеров, но их разоружили. Теперь для подавления восстания намечалось послать отряд красноармейцев из Владимира.

— Уезд-то был не наш, — продолжал бывший чекист, — следовательно, формально мы могли не беспокоиться. Но губернской ЧК фактически тогда еще не было, а поэтому мы могли еще столкнуться с этим делом. Я вызвал своего заместителя Фунина, чтобы посоветоваться с ним.

— О Юже слышал? — спросил я его.

— Да. Но, по-моему, они там струсили, либо прошляпили. Я не верю, чтобы в Юже была большая вооруженная сила.

— Я в это тоже не верю. Но надо как-то проверить. Скажи, что, по-твоему, мы можем сделать?

— Хорошо, я подумаю, что можно сделать, — согласился Фунин.

Минут через пятнадцать он пришел ко мне, уже с конкретным предложением.

— Слушай, у меня есть такая мысль. В Южу едет отряд красногвардейцев. Чтобы узнать, что именно там творится на месте, я предлагаю одновременно послать туда человека, который сумеет в короткий срок все выяснить. Такой есть у меня на примете.

— Кто он такой?

— Бывший подпоручик. Сын предводителя дворянства. Коммунист. Был на фронте, там контужен. Ему можно доверить это дело.

— Ты его хорошо знаешь?

— Вполне.

— Тогда приводи. Поговорим.

Через некоторое время Фунин привел в ЧК Николая Николаевича Рагозина — стройного, подтянутого молодого человека. Он мне понравился. Предложение поехать в Южу принял охотно.

Полурота красногвардейцев во главе с членом только еще формировавшейся губернской чрезвычайной комиссии Михаилом Капустянским, боевым солдатом из орехово-зуевских большевиков, выехала раньше.

Положение проясняется

— Как-то поздним вечером, — продолжал свой рассказ Алексей Иванович, — я просматривал невесть как попавший к нам в ЧК комплект газеты «Старый владимирец» за 1917 год и наткнулся на сообщение из Южи:

«Рабочие Южской фабрики товарищества А.Я. Балина постановили продолжать войну и всеми средствами поддерживать Временное правительство», — писала газета 16 апреля 1917 года.

Вероятно, я не обратил бы внимания на эти заметки, если бы не, происходившие в Юже события, хотя, на первый взгляд, никакой взаимной связи между ними не было.

«Южская фабрика, — повествовал краевед в «Старом владимирце» за 27 января 1917 года, — основана помещиком Протасьевым в 1860 году. Через три года, не сумев вовремя запасти хлопка, он закрыл ее, а в 1865 году, будучи на Нижегородском ярмарке, продал ее Асигкриту Яковлевичу Балину — известному в Шуйско-Ивановском районе коммерсанту-миллионеру, который крепко развил дело.

31 мая 1885 года было высочайше утверждено товарищество на паях под фирмой «Товарищество Асигкрита Яковлевича Балина» с капиталом в три миллиона рублей.

Сейчас мануфактура первоклассная — состоит из 128000 бумагопрядильных мюльных и ватерных веретен, 1800 механико-ткацких станков. К постановке готовится 225, предполагается до 3000 штук. Основной капитал уже шесть миллионов рублей, 8000 десятин леса, жителей более 15000 человек».

Оказывается, Южа довольно крупный рабочий центр, — пришел я к заключению. И поэтому не случайно произошло восстание.

— Рагозин через неделю возвратился, — продолжал чекист, — и, сойдя с поезда, позвонил, что задание выполнено. Я предложил ему сейчас же прибыть в ЧК и подробно рассказать обо всем.

Николай Николаевич ловко провел за нос главарей восстания, представившись им своим человеком.

— Из доклада Рагозина мы узнали, — уводил своих слушателей Евстафьев вглубь событий, — что 8 июня 1918 года в Нижнем Новгороде, где-то недалеко от Сормова, а может быть и в самом Сормове, состоялась собравшаяся нелегально совместная конференция меньшевиков и эсеров. Присутствовали на ней и представители существовавшей в Москве контрреволюционной организации «Союз возрождения».

На конференции были представители и из Южи, считавшейся цитаделью меньшевиков, и из Вязников, где наряду с меньшевиками орудовали эсеры.

Вернувшись с конференции, они тотчас информировали своих единомышленников о принятом решении и с помощью прибывших следом «гостей» из Нижнего Новгорода повели антисоветскую агитацию, провоцируя рабочих на забастовку и выступление против Советской власти. Настроение жителей на почве недостатка продовольствия благоприятствовало этому.

Тайное становится явным

В полдень, когда меняются смены, на заборе передних ворот Южской фабрики, где вывешивали объявления, появилось двухметровое зеленое полотнище с намалеванным на нем желтой краской «вечевым колоколом» и лозунгом: «Да здравствует Учредительное собрание — хозяин земли русской!». А напротив выстроилась кучка меньшевистско-эсеровских заправил «Союза беспартийной молодежи» со своим зеленым знаменем. Они собрались возглавить готовившуюся антисоветскую     демонстрацию.

Зычным эхом разнесся по окрестным слободкам и деревням тревожный гудок, возвещая о начавшейся в Юже забастовке.

Соглашательские лидеры пытались открыть митинг и организовать демонстрацию. Но хлынувшая из ворот толпа рабочих, среди которых было много молодежи, не стала под зеленое знамя и разошлась по домам.

Видя, что социал-предателям не удержать руководство в своих руках, на арену немедленно выступила существовавшая нелегально в Юже контрреволюционная организация — «Корпорация офицеров и георгиевских кавалеров».

Многие из участников «корпорации» обманом просочились в местную милицию и, когда настал момент, сбросили с себя маску «сочувствующих» и обезоружили преданных Советской власти работников. Захватили власть в свои руки, разогнали Совет рабочих депутатов и кое-кого арестовали.

Устремились было на дачу фабриканта Балина, где помещались клуб «Коммуна» и большевистский комитет. Но действовавшие по заданию руководителей партийной организации отважные девушки Люба Никитина и Клавдия Пестова опередили их. Они пробрались через чердак в запертое помещение клуба и унесли протоколы, корреспонденцию и список с адресами коммунистов.

0 происшедшем в Юже немедленно сообщили в Вязники, где было тоже неспокойно. Несмотря на это, вязниковские большевики немедля послали в Южу несколько сотрудников ЧК и группу милиционеров во главе с коммунистом Николаем Павловичем Колышковым — сыном одного из основателей Южской большевистской партийной организации.

Выгрузившись поздно вечером с парохода в Глушицах, они направились к селу и на подходе к Юже встретились с высланной им навстречу группой повстанцев. Среди них были работники местной милиции, которых Колышков и чекисты знали в лицо. Приняли их за своих. Воспользовавшись этим, контрреволюционеры внезапно напали на прибывших, разоружили их.

— Это поражение вязниковской милиции, — пояснил Евстафьев, — и послужило причиной посылки из Владимира в Южу полуроты красноармейцев во главе с Михаилом Капустянским — членом коллегии еще не сформировавшегося, как следует, губчека.

Красноармейский отряд благополучно прибыл в Южу и разместился в конторе фабрики. Внешне там было все спокойно.

После полудня главари «корпорации» совместно с лидерами местных меньшевиков и эсеров, инспирировав возле Народного дома «летучий митинг» и прикинувшись смиренными овечками, попросили Капустянского выступить по текущему моменту.

И когда Капустянский, встав на табурет, стал говорить о борьбе с голодом и поднимающей в стране голову контрреволюцией, к нему вплотную приблизились штабс-капитан Пузырев в форме и с саблей на боку, Михаил Лепилов — из деревни Нефедово и Константин Найденков — из Реброва.

В этот же момент протиснувшаяся вперед ярая эсерка Валентина Гаврилова — акушерка фабричной больницы, пинком выбила табурет из-под ног Капустянского, и он упал. Лепилов выхватил у Пузырева из ножен саблю и ударил Капустянского по голове, рассек ему щеку и ухо.

В это время со стороны передних ворот фабрики послышалась беспорядочная ружейная пальба и крики: «Красные! Красные!».

В «Слободке служащих» (как называлась тогда нынешняя Советская улица) показались бегущие по направлению к Народному дому красноармейцы.

Решив, что они спешат на выручку своего комиссара, инспираторы «летучего митинга» бросились наутек.

Воспользовавшись суматохой, работницы во главе с подоспевшей к ним на помощь известной в Юже большевичкой Настей Никитиной — старшей сестры Любы — подхватили Капустянского под руки и увели в прилегавшую вплотную к Народному дому сосновую рощу. Вскоре здесь собралась и часть красноармейцев.

Всю ночь пробирались красноармейцы через торфяные болота к пристани. На рассвете, когда над рекой рассеялся туман, подошел пароход и часа через четыре доставил их в Вязники. В тот же день, 1 июля, одновременно с Рагозиным, они вернулись во Владимир.

Вечером во Владимирском межгородском районном комитете партии, объединявшим партийные организации десяти уездов (губкома тогда еще не было), состоялось специальное совещание о мерах но ликвидации восстания в Юже. Здесь Рагозин повторил все, о чем докладывал нам.

Заслуженная кара

Поздно вечером 1 июля на совещании во Владимирском межгородском районном комитете РКП(б) решили подготовить и рано утром 2-го отправить в Южу для подавления восстания батальон 82 полка с придачей ему легкой полевой артиллерии.

Вместе с ним предложили выехать мне с группой сотрудников.

Рано утром 2 июля, когда город еще спал, мы специальным поездом выехала из Владимира. В Вязниках погрузились на два парохода и двинулись дальше.

Прибыв на рассвете 3 июля на место, высадились в красивом сосновом лесу, раскинувшемся на несколько километров по высокому, сухому, песчаному берегу Клязьмы.

Пройдя со всеми предосторожностями несколько километров, на рассвете вошли в боевом порядке в Южу.

Штаб отряда и я со своими сотрудниками разместились в большом особняке – даче фабриканта Балина. Выставили усиленный караул. Отряд расположился в трехэтажном здании Высшего начального училища.

Началась работа. Выяснение и розыск виновников восстания, допросы, обыск, аресты и облавы. Во всем этом большую помощь оказывали нам местные коммунисты и сочувствующие, а также активисты «юношеского клуба» и беспартийные рабочие.

Большинство задержанных были рядовыми участниками, не разобравшимися как следует в происходящих событиях и попавшими на удочку зачинщиков контрреволюционного мятежа, поэтому их после допроса освободили.

В Юже были обнаружены подстрекатели и руководители забастовки на местной фабрике, предшествовавшей восстанию. Это были главари местных эсеровской и меньшевистской организаций. Их арестовали.

Из числа арестованных в Юже пятерых доставили во Владимир и здесь, после расследования, по постановлению коллегии уже губернской ЧК расстреляли.

Матерые враги Советской власти: Валентина Гаврилова, Николай Зимин, Егор Цветников, Василий Чирков и служивший ранее в полиции Голиков, организовавшие на фабрике забастовку и затем поднявшие контрреволюционный мятеж, понесли заслуженную кару.

Дмитрий  ВАСИЛЬЕВ

Дополнения сайта «БЫЛОЕ»:

В Вязниковском музее хранятся воспоминания Дмитрия Васильева о революционных событиях и документы деятельности фабрики Балина.

Известный портрет Елены Алексеевны Балиной кисти Валентина Серова (1911 г), ныне в Нижегородском художественном музее.

Фото рабочих бывшей фабрики Балина. неофициальный сайт города Южа. 1919 год:

http://yuzha.net/page/retrofoto_107

Все на борьбу с Колчаком. Фото на память после поездки посланца Южи к Ленину.

В феврале 1919 года В.И. Ленин принял в Кремле посланца южских рабочих, слесаря-ремонтника В.А. Борзова. Выслушав его рассказ о нуждах поселка, Владимир Ильич написал наркому продовольствия Н.П. Брюханову:

1) Можем ли помочь Юже?

2) если не знаете, когда можете завтра ответить?

3) у меня был от них прекрасный рабочий, обещает работников. Каких и сколько требовать?

На следующий день Наркомпрод отправил в Южу шесть вагонов зерна.

Рассказ чекиста "Трудное лето" был опубликован в южской газете «Светлый путь» 18 августа 1987 года. Оцифровка и дополнения – В.Р. Цыплев. Апрель-2013.

Фотография автора - Васильева Дмитрия Михайловича есть в форуме сайта, он девятый слева на снимке Вязниковской делегации областного съезда рабочих и сельских корреспондентов:

http://tsiplev.ucoz.ru/forum/2-18-1

Очерк Евгения Подаруева о Дмитрии Васильеве:

http://tsiplev.ucoz.ru/publ/stikhi_i_proza/podaruev_e_d/evgenij_podaruev_o_dmitrii_vasileve/22-1-0-224