А. ЗАРЕЦКИЙ  

АВГУСТЫ ЯНА ЗАХАРОВА

Вязники. 1975 год. Первый секретарь Вязниковского горкома партии Ян Павлович Захаров зажигает Вечный огонь на Аллее славы, привезенный от Кремлевской стены. Фото из архива В.Р.  Цыплева.

Всякий раз, приезжая во Владимир, а таких поездок по долгу службы у Яна Павловича Захарова немало, память его обязательно всколыхнется. Там, где сейчас Дом культуры химзавода, пас он с мальчишками коз, играл в футбол; в тогда еще единственном в городе парке Пушкина готовился к экзаменам и назначал первые свидания; а с тракторным заводом связаны, кажется, самые лучшие годы жизни. Родной город Владимир!

А теперь и Вязники — родной. И, возвращаясь, он думает о том, что много предстоит здесь еще сделать, построить, украсить — мысли его обращены в будущее, и, хотя тоже есть уже повод для воспоминаний, в Вязниках они не находят его: слишком много горячей ежедневности у первого секретаря горкома партии, слишком много забот о завтрашнем дне.

Думал ли Ян Павлович Захаров, что станет партийным работником? Вопрос этот далеко не праздный, как может показаться на первый взгляд. В юности он хотел стать инженером. И стал им. Оп и сейчас, если хочет что-то объяснить, четче выразить свою мысль, берется за карандаш и бумагу, чтобы набросать эскиз, подсчитать, увидеть в чертеже точки опоры и нагрузок в любом деле. Это в нем осталось от института, от работы на тракторном.

Люди, с которыми он работал, видели в нем не только хорошего «технаря», но и умелого организатора, способного быстро оценивать обстановку, понимать суть явлений и активно вмешиваться в них. Поэтому, сам того нс замечая, он был под пристальным наблюдением людей опытных, старшего возраста, и, когда пришло его время, когда ему сказали «пора», он вдруг сам почувствовал и узнал возможность быть партийным работником.

Ему везло на воспитателей, на хороших людей, в этом он счастливый человек.

И первыми в их ряду были отец и мать. Отец, Павел Петрович, старый солдат. Воевал он, как тогда говорили, в германскую войну, был ранен, попал в плен. Из плена вернулся с молодой женой, полькой Брониславой. Отсюда у Захарова и польское имя Ян. В деревне, в Судогодском уезде, жить было трудно — видно, родные не очень-то одобряли выбор солдата, и семья Захаровых перебралась во Владимир. Отец стал работать пожарным. Но деревенский уклад жизни сохранился. Поселились они на окраине города, имели корову, птицу, и поэтому с малых лет Яну не занимать было возможности в полной мере изведать крестьянского труда. Отец учил трудолюбию и экономии, мать — аккуратности. Заготовка дров и сена па зиму, хлопоты по хозяйству и пастьба скота — все это было обычным для мальчишек городских окраин, пока не начали строиться цеха химического, «Автоприбора» и других заводов.

Старинно-захолустный город Владимир просыпался от вековой спячки, становился городом больших предприятий и, казалось, начал расти и вширь и ввысь, а вместе с городом подрастала молодежь. Тогда-то услышал Ян слово «инженер», и оно понравилось ему. После семи классов он стал студентом техникума, но тут — началась война…

Ученье было недолгим. В январе сорок третьего всех парней его курса призвали в армию. Пока их стригли и мыли в бане, шутили они и смеялись:

— Ну, все! Теперь фрицам капут.

— Пополнение что надо.

— Да от одного нашего вида побегут...

Когда переодели — время шуток кончилось.

Старшина, не торопясь, всех построил, подал команду. Матери, каким-то чудом узнав, что их сыновей перед отправкой будут мыть в бане, стояли вдоль дороги, уже не смея подойти к ним.

— Что, дяденька, мы прямо на фронт? — спросил кто-то у старшины.

— Прямо, — ответил тот. И не поняли: то ли это команда, то ли ответ на вопрос.

Но до фронта было далеко. Пешим маршем пришли они в Суздаль. Там располагалось Винницкое пехотное училище. Курсанты участвовали в боях на Северном Кавказе, а основной состав кадровых офицеров и сержантов в Суздале готовил младших командиров для действующей армии.

Занятия длились по пятнадцать, а то и по семнадцать часов. Командир взвода лейтенант Романько был ненамного старше их, новобранцев, по относились они к нему с большим уважением. Ян впервые встретил такого одержимого, преданного своему делу человека, учился у него, и память не случайно сохранила так четко именно это юношески восторженное лицо среди многих офицеров, с которыми приходилось встречаться.

Август для Захарова — месяц особенный. Он родился в этом месяце в двадцать пятом году. В августе сорок третьего попал на фронт истребителем танков.

Весь месяц были в наступлении, успели пообвыкнуть на фронте, но настоящие бои, затяжные и кровопролитные, начались во второй половине сентября на подступах к Чернигову.

Ночью их роту перебросили на машинах, и был получен приказ: с утра взять деревушку и держать се до прихода наших танков.

Начался бой. Вместе со своим напарником Виктором Алешиным, Ян ощущал значительность происходящего. Это не было похоже на ленивую окопную перестрелку, это была атака почти с ходу, в таких участвовать еще не приходилось.

В ходу боя Алешин предложил: «Надо перебраться на ту сторону улицы, окопаться — вон там. Будем держать под прицелом сразу две дороги». Подхватив противотанковое ружье и ящик с патронами, они поспешили вперед.

Им казалось, что бежали они долго-долго. На самом деле от одного плетня до другого было не более двадцати метров. Но эти метры хорошо простреливались. И по пим стреляли. Они не успели и словечком переброситься, просто удивленно посмотрели друг на друга — живы, и стали ждать. Но танки по улице не пошли.

Где-то ухнул взрыв. Им на спину посыпались яблоки, сочные, краснобокие. Ян поднял одно, машинально надкусил и замер — он увидел танк, который, ломая деревья, шел через сад.

— Бей! — закричал напарник, но Ян не услышал крика, понял это только по одним губам.

Из танка их не видели. Но, казалось, полсотни тонн металла надвигалось на них неотвратимо, чтобы расплющить и смешать с землей. У Яна похолодело в груди. Но он вспомнил науку Романько: не терять глазомер, не теряться самому. Целился в левую гусеницу и попал. Он это почувствовал даже раньше, чем увидел, как лопнул трак, и танк остановился.

Вдруг застрочил пулемет. Ян почувствовал, как обожгло руку, увидел, как упал Алешин...

Потом был медсанбат, госпиталь, операция. Ранение оказалось серьезным. Правая рука почти не действовала, и служба для него окончилась. А орден Красной Звезды за этот бой нашел его уже через много лет после войны.

...Во Владимире было много нового. Город стал областным центром. Строился тракторный завод. Захаров продолжил учебу в техникуме, понимая, что народному хозяйству нужны специалисты. Рука действовала также плохо. И он придумывал себе упражнения, разрабатывал мышцы, увеличивал нагрузку.

Практику бывший воин проходил на тракторном заводе. Была осень. Холод в цехах. А работа шла. Почти возле каждого станка горел костерок, где отогревались работающие па них, в основном, подростки и женщины. Чумазые, прокопченные, они походили на чертенят в аду. Но большинство из них были уже неплохими мастерами.

Молодежь быстро находит общий язык, и вот уже Ян Захаров свой парень в цехе шасси. Затем он — студент Всесоюзного заочного машиностроительного института. Потом — технолог, старший технолог, заместитель начальника, начальник цеха.

Быстро рос завод, быстро росли люди. В 1949-м Ян Павлович стал коммунистом. И снова ему повезло на хороших людей, хороших учителей. Главными технологами ВТЗ, каждый в свое время, были опытные специалисты В.М. Игошин, И.Ф. Литваковский, Б.П. Романов, Последний сейчас заведует кафедрой политехнического института, и до сих пор Захаров поддерживает с ним дружеские отношения. А тогда учился у них. Учился самостоятельно решать сложные производственные и технологические задачи, управлять людьми, организовывать их. Учение это тоже было не из легких, и разговоры с рабочими часто кончались не так, как хотелось молодому инженеру. Порой оп излишне горячился, тогда контактов вовсе не получалось.

А работы и проблем было много. Начинали осваивать новую марку трактора. «Универсал» становился историей, на смену ему шел легкий и маневренный «Владимирец». Ян Павлович с головой уходил в работу. Впрочем, не только он. Рождения нового трактора ждали все. Нужны были выдержка и терпение, самостоятельность и инициатива. Этому приходилось учиться у рабочих цеха. В раздумьях, спорах, жарком труде рождалась истина — каким быть новому трактору. Истина становилась делом.

Он помнит такой случай. Цех заваливал план по изготовлению деталей. Рабочие за смену делали их не больше пятидесяти-семидесяти штук, а по всем расчетам выходило, что делать их можно значительно больше.

Начальником цеха тогда был Н.И. Маркелов.

— Ты убедительно доказываешь, Захаров, — говорил он, — что деталей мы можем выпускать больше. Мы с тобой не все согласны. Поскольку ты технолог, — иди и сумей доказать это рабочим.

Технолог возился с новой оснасткой, рассчитывал время операций, сам становился к станку. Его поддерживали токари Виктор Баранов и Виктор Земсков. А через неделю-полторы практически каждый станочник выдавал в смену по 120 деталей.

Цех шасси и весь тракторный завод Ян Павлович считает великой школой товарищества и взаимодействия.

Секретарем парткома был тогда Е.И. Вьюнов, нынешний генеральный директор производственного объединения «Автоприбор». Он первый обратил внимание на организаторские способности Захарова, предложил поработать ему вначале в комитете комсомола, потом — в парткоме.

— Поверь, быть тебе партийным работником, — говаривал ему Евгений Иванович.

Пророческими оказались его слова, но тогда до их осуществления было еще далеко.

В конце пятидесятых Захарова назначают главным технологом управления машиностроения и металлообработки Владимирского совнархоза. Задачи были новые, интересные, масштабные. Тогда в городе работало немало специалистов из Москвы, ставших впоследствии министрами республик и страны. Это были крупные люди, которые мыслили государственными категориями, критически оценивали состояние дел и приучали к этому своих подчиненных. И это качество вскоре пригодится будущему секретарю горкома партии. Впрочем, и в совнархозе оп вначале — заместитель, а потом и секретарь парткома.

В августе шестидесятого Захаров едет учиться в Высшую партийную школу при ЦК КПСС в Москву. Учеба в школе дала систему партийных знаний. Предсказание Е.И. Вьюнова начало сбываться.

В августе 1965 года его избирают первым секретарем Вязниковского горкома КПСС. Снова август, снова поворот в судьбе, снова начало. А начало—это приобретение знаний.

Коренастую, плотную фигуру Захарова видели на фабриках я на стройках, у дорожников и у школьников, в общежитиях и красных уголках. Новому секретарю горкома необходимо было быстро войти в курс дела. Начиналась новая пятилетка. Планирование хозяйства такого города, как Вязники, требовало непременного участия в нем партийных органов и компетентного слова первого секретаря.

Вязники по праву занимают ведущее место в области по производству льняных технических тканей. Однако, развитие текстильной промышленности в городе несло с собой свойственную ей однобокость в демографическом плане, поэтому не раз и не два говорилось о развитии машиностроения в городе, о привлечении мужской рабочей силы.

Нельзя сказать, что до Захарова не занимались демографическими проблемами. Занимались. Но решаться они начали при нем.

Началось строительство Вязниковского завода автотракторной осветительной арматуры. Это было важное событие. Оно обещало в скором времени пропорциональное развитие промышленности в городе. Стройка была важной еще и потому, что на Волге и на Каме вырастали автомобилестроительные гиганты — все было взаимосвязано, и продукция вязниковцев была нужна, как говорится, позарез.

Партийная организация города считала делом чести быстрее пустить завод и вывести его на проектную мощность. Опыт инженера пригодился Захарову, секретарю горкома. Еще не были перекрыты основные корпуса завода, а он уже начал давать первые изделия. В подсобных помещениях поставили двадцать пять станков для выпуска режущего инструмента — начало формироваться будущее ядро рабочего коллектива. В 1970 году пущено в строй горячее прессовое производство: завод родился, дал первую продукцию.

Чтобы идти вперед, надо строить. И не только строить, но и благоустраивать. Развитие города требовало дополнительных коммуникаций, особенно водопроводных. Реконструкция водопроводной станции, а по сути дела новое ее строительство, стала одной из главных забот горкома партии и горсовета. И станция была введена в строй за короткий срок с перспективой па многие годы.

Льнокомбинат открыл для своих рабочих новый Дом культуры. Один из первых вечеров, проведенных в нем, был посвящен памяти поэта-песенника Алексея Фатьянова, которого в Вязниках знал и помнил чуть ли не каждый второй, и каждый — это уж точно — гордился тем, что их город подарил стране такого удивительного поэта.

Дни поэзии и песни проходят в Вязниках ежегодно. Из городского и районного праздника они превратились в областной, а сейчас уже и в республиканский. Известные поэты и композиторы приезжают в город Вязники на «солнечную поляночку», где звучат песни Фатьянова, новые стихи о родной земле, любви, мире, и каждый такой праздник собирает тысячи людей.

Для партийного работника не может быть мелочей. Он должен услышать даже случайно оброненное, по умное и толковое слово. Услышать, взрастить его в себе, чтобы оно обязательно дало всходы. А потом нужно к этому приложить руки и организовать людей.

В космосе вязниковец — Валерий Николаевич Кубасов. Эта весть облетела город молниеносно. Люди собирались на митинги, горячо выступали, аплодировали, восхищались. Этот энтузиазм партийная организация направляла в нужное русло. Не случайно в те годы именно вязниковские ткачихи стали инициаторами многих областных начинаний и трудовых подвигов, а Римма Александровна Гаврилова — Героем Социалистического Труда.

По итогам девятой и десятой пятилеток и первый секретарь Вязниковского горкома КПСС Ян Павлович Захаров был награжден орденом «Знак Почета» и Трудового Красного Знамени. Так оценила Родина труд партийного работника.

День секретаря горкома начинается задолго до официального рабочего времени. С утра он успевает побывать на стройках, заскочить на льнокомбинат или на какой-то из заводов, побывать у речников или в школе. За долгие годы работы его знают не только в лицо и по имени-отчеству, но и как человека, который кому-то вовремя помог, кому-то подсказал, кого-то сумел воспитать и поправить. А уже с девяти часов начинается работа аппарата горкома. Эта невидимая, на первый взгляд, несуетливая работа, где каждый знает круг своих обязанностей, вопросов, — на самом деле сложная и напряженная. Горком — штаб и мозг партийной организации города. Его идеи, мысли, распоряжения пронизывают все предприятия, все первичные организации и в то же время насыщают идеями и мыслями коммунистов. Здесь внимательно прислушиваются ко всякому новому, умному и доброму слову, и, как последние крупицы минерала, попадая в перенасыщенный раствор, кристаллизуют его, так и всякое слово материализует идею, которая до этого была растворена в массах...

Очерк размещается по сборнику «Владимирцы в бою и труде». Ярославль. Верхне-Волжское книжное издательство. 1985 год. Оцифровка текста и фото – Константин Целоватов и Владимир Цыплев. Апрель 2012 года.

См. также материал Владимира Цыплева о Я.П. Захарове здесь:

http://tsiplev.ucoz.ru/publ/jan_pavlovich_zakharov/1-1-0-45

Об авторе очерка: